Вика Кашева оказалась высокой, статной блондинкой с неожиданно черными для столь светлокожей женщины глазами. Ее вполне можно было бы назвать красивой, если бы не холодноватое выражение» лица и слишком тонкие на взгляд Валерия губы.
Денис представил их друг другу и отправился на кухню варить кофе, дав возможность Померанцеву побеседовать со своей клиенткой наедине.
— Вы не представляете, как я рада, что Москва заинтересовалась наконец этими сволочами! — неожиданно горячо начала Вика. — Я имею в виду в первую очередь, уж не обижайтесь, ваших здешних коллег…
Она грациозно опустилась напротив Померанцева за стол.
— У вас есть основания полагать, что следствие по факту убийства велось небрежно? — Померанцев внимательно посмотрел в глаза Кашевой.
— Намеренно небрежно! — В глубине ее зрачков вспыхнули темные искорки. — Правда, насчет фактов, как вы их, вероятно, понимаете… Видите ли, это нужно было просто видеть, каким образам со мной разговаривал этот дебил Нагайцев…
— Например?
Вика на секунду задумалась, потом решительно тряхнула головой:
— Например? Пожалуйста!.. Вы в курсе, что Витю вначале убили, а уж после этого сбросили в Волгу?.. Ну вот! От этого факта они отвертеться никак не могли, потому что у Вити в затылке была пуля… Но расследовать где, как и из какого пистолета его застрелили, не стали, проигнорировали все, что я сказала этому козлу Нагайцеву. Поверите, даже в протокол мои слова не внесли! А когда я обратилась с жалобой к Пименову, он знаете что заявил?.. Что его следователь — профессионал высокого класса и ему виднее, что именно следует вносить в протокол!..
— И о чем в данном случае шла речь, Виктория Васильевна? — мягко поинтересовался Померанцев.
— Просто Вика, если можно! Своего имени-отчества я не выношу, по-моему очень глупое сочетание… — Валерий кивнул, и Кашева продолжила: — В тот вечер, когда… когда Витя ушел и не возвратился, я спросила его, куда он собрался на ночь глядя…
— Во сколько, говорите, это было?
— Виктору позвонили ровно в восемь, я запомнила, потому что по телевизору как раз начинались «Вести», по российскому каналу. Говорил он из кабинета, я не слышала с кем и о чем, потому что собиралась посмотреть последние новости. Потом… потом он почти сразу ушел в спальню. Минут через десять вышел оттуда уже одетый. Я удивилась, спросила, что стряслось, а Витя меня успокоил: сказал, ничего особенного, просто внезапная деловая встреча за городом… Я еще посетовала, что опять ето не будет к ужину. Но он ушел и… и все. Наверное, было минут двадцать девятого…