Энсти Уэйбурн пришел практически немедленно. Он был бледный и усталый, лицо у него осунулось. Уэйбурн уже заранее приготовил то, что намеревался сказать, и не стал терять времени на любезности.
— Доброе утро, — натянуто начал он. Затем, не дожидаясь ответа, продолжал: — Насколько я понимаю, у вас есть кое-какие вопросы, которые вы должны задать. Разумеется, я сделаю все возможное, чтобы изложить вам тот небольшой объем информации, которым располагаю. Естественно, я всесторонне обдумал этот вопрос. — Стиснув руки, Уэйбурн уставился на стоящие на столике лилии. — Я пришел к заключению, что на моего сына, несомненно, напали какие-то незнакомцы — скорее всего, в первую очередь с целью ограбления. Также я могу согласиться с тем, что, хотя это и маловероятно, похищение замышлялось с самого начала, хотя у нас нет на то никаких указаний — мы не получали требование выкупа. — Мельком посмотрев на инспектора, он тотчас же снова отвел взгляд. — Разумеется, возможно, у преступников просто не было времени — произошла какая-то нелепая случайность, и Артур погиб. Очевидно, они запаниковали. — Уэйбурн шумно вздохнул. — И трагические последствия этого нам всем известны.
Питт раскрыл было рот, но Уэйбурн махнул рукой, останавливая его:
— Подождите, пожалуйста! Позвольте мне продолжить. Мы почти ничего не можем вам рассказать, но, несомненно, вы хотите узнать о последнем дне жизни моего сына, хотя я и не представляю себе, как вам это сможет помочь.
Завтрак прошел как обычно. Присутствовали мы все. Утро Артур по обыкновению провел со своим младшим братом Годфри, занимаясь с наставником мистером Джеромом, которого я нанял для этой цели. За обедом не случилось ничего примечательного. Артур был таким же, как всегда. Ни в его поведении, ни в разговорах не было ничего необычного, он ни словом не упомянул ни о ком, кого бы мы не знали. У него не было никаких планов.
Говоря все это, Уэйбурн не двинулся с места, продолжая стоять в той же самой точке дорогого обюссонского ковра.
— Во второй половине дня Годфри продолжил занятия с мистером Джеромом. Артур почитал час-другой, кажется, что-то из классики, на латыни. Затем он ушел гулять с сыном друга семьи, юношей безупречной репутации, которого мы хорошо знаем. Я сам разговаривал с ним, и он также не заметил ничего странного в поведении Артура. Расстались они примерно в пять часов дня, насколько смог вспомнить Титус, но Артур не сказал ему, куда идет, упомянув лишь о том, что собирается поужинать с каким-то другом. — Наконец Уэйбурн посмотрел инспектору в глаза. — Боюсь, это все, что мы можем вам сказать.