Тем временем «пятьсот тридцать пятая» припарковалась у входа в ресторан «Универсаль», и из машины показалась парочка крутых — оба крепкие, в кожаных куртках, и, естественно, в руке одного виднелся сотовый телефон. Когда они выходили, на секунду салон «бомбы» осветился, и Сарычев заметил, что водитель остался на своем месте, — всего в лайбе было трое. Где-то через полчаса пожравшие вернулись, не забыв, однако, и своего товарища — водиле предназначалась здоровенная тарелка полная гамбургеров и сандвичей, запивать которые ему предстояло из литровой бутылки кока-колы, — и майор понял, что в машине наверняка что-то ценное, раз в ней непременно оставляют часового.
Еще он вспомнил, что капитан с лейтенантом не ели весь день, и ему дико захотелось выскочить, распахнуть дверь «бомбы», заученным движением захватить сидящую там сволочь, с ходу провести маваси-гири в средний уровень, а после, произведя загиб руки за спину и удерживая болевой предел, бить этой самой бритой башкой о край крыши, пока тело не обмякнет и не сползет вниз, к колесам машины. Фу-ты! Майор вытер внезапно вспотевший лоб и сказал сам себе вслух: «Э, брат, так нельзя, иначе — край».
Когда водила «бомбы» насытился и тарелку с остатками жратвы выкинули прямо на тротуар, «БМВ», ревя мотором, тронулась и устремилась по направлению к Янино, причем двинулась обходным путем, минуя гаишный КПП, и Сарычев понимающе улыбнулся. Но когда вышли на трассу и полетели сквозь метель по заснеженной ленте шоссе, поводов для радости не осталось никаких, — чтобы «бээмвуху» не потерять, пришлось наплевать на безопасность движения совершенно. Пару раз уже Александр Степанович чуть не побывал в кювете, машина вела себя как кусок мыла на мокром полу, и не помогали ни управляемый занос, ни торможение двигателем. Понимая, что его «семерка» на шипованной резине держит дорогу явно лучше раздолбанной отделовской «лохматки», и представляя, каково нынче Самойлову, майор скомандовал:
— Петя, тормози.
Между тем снежное облако, в середине которого мчалась «пятьсот тридцать пятая», стремительно разрывало дистанцию и наверняка потерялось бы, однако сегодня Сарычеву что-то подозрительно везло.
Впереди на дороге показалась бесконечная колонна бензозаправщиков-«Уралов», обогнать которую не было никакой возможности, и «бээмвуха», сразу потерявшая свой белоснежный шлейф, уперлась в нее и покорно поплелась следом. Так тащились минут двадцать, и наконец, помигав левым поворотником, «бомба» съехала на аллею, по обеим сторонам которой высились массивные каменные коттеджи. Переть буром за ней было опасно, и капитан с лейтенантом, выйдя из машины, бежали за удаляющимися огоньками габаритов метров восемьсот, вспотев на морозе, как в бане, но старались, как видно, не зря — на их глазах распахнулись мощные железные ворота, и «пятьсот тридцать пятая» въехала внутрь двора, основательно отгороженного от внешнего мира бетонными плитами с «колючкой» по верху, и на морозе было хорошо слышно, как злобно зарычал, бряцая цепями, дружный собачий дуэт. Хлопнули двери лайбы, снова загудел электродвигатель, смыкая выкрашенные в нежно-голубой цвет створки ворот, и все затихло.