Глава 1. Девятнадцатый век: вызов брошен и принят
Девятнадцатый век был хорошим временем для аристократии. По сравнению с предшествовавшими поколениями, господствовавшими над обществом в пору расцвета этого высшего класса, дворянина эпохи королевы Виктории ожидало, по всей видимости, более долгое, более комфортабельное и менее опасное существование. Однако, как правящий класс, дворянство утрачивало свои позиции. Эта утрата, как в Британии, так и в Германии и России, свершилась не в одночасье: в девятнадцатый век аристократия входила, владея огромным богатством, властью и статусом; и прошло немало времени, прежде чем дворяне превратились в малозначительных членов общества. В Британии, Германии и России упадок аристократии шел с различной скоростью. По-разному развивался и сам процесс, намечались даже периоды, когда казалось, он поворачивал вспять. Тем не менее история европейской аристократии между 1815 и 1914 годами — это история класса, которому открыто и сознательно приходилось обороняться.
Наступление на аристократию началось во второй половине восемнадцатого века. Просвещение отвергло представление о том, будто мировой порядок есть отражение божественной воли. Целью человеческой жизни стало счастье на земле, а не спасение на небесах. Не первородный грех был виною юдоли человеческой, а неправильное устройство правления, общества и экономики. Благоразумным людям доброй воли надлежало добиваться переустройства общества. Их достоинство и престиж должен был определяться тем вкладом, какой внесен ими в это важнейшее дело. Традиционные ценности, наследственные права и сословные привилегии препятствовали созданию благоустроенного общества и подлежали искоренению. Аристократам пора было прекратить чваниться своим рождением, фанатической преданностью роду и классу. Им следовало стать гражданами и воспитывать в себе простоту, доброту и трудолюбие.
Подобные доктрины подрывали устои, на которых зиждился старый режим. И угроза их многократно возросла, когда во Франции разразилась революция. До тех пор Франция являлась величайшей из всех абсолютных монархий Европы. Ее двор, аристократия и культура были в глазах дворянства других стран образцом для подражания. В восемнадцатом веке французский язык был обиходным среди немецких и русских дворян, которые смотрели на собственную культуру и родной язык как на провинциальные и плебейские. Лютая расправа с Бурбонами во имя свободы, равенства и братства произвели страшное впечатление. Права человека уже сами по себе представляли угрозу, а реализуемые посредством террора и распространяемые по континенту армиями мощнейшей европейской державы вселяли ужас.