— Ничего, — вдруг неожиданно раздался глас с небес (или с пятого этажа?), — ничего, наступят холода, успокоится. Куда он денется. Кому он нужен кроме тебя, — успокаивают тетю Валю небеса. (Или все-таки Жанна?)
— Не думаю, не думаю… раз уж начал, так и будет гулять, — горестно отвечает небесам тетя Валя и кому-то в сторону: — О! Вот он, подлец! Идем домой, Шурик! А я говорю, идем домой! Я кому сказала?!
Тетя Валя открывает магнитной таблеткой подъезд, следом за ней в двери ныряет толстый бело-черный кот.
— …И, вступив в преступный сговор с соседским кобелем, эти две козы напали на Всеволода Владимировича, побили его, забрали все овощи, которые он с рынка нес, и сожрали, сволочи. Сожрали немытые, с косточками, хвостиками и листьями! Как тебе нравится, Марусенька? — возмущается Эрна Куновна, пенсионерка, которая всю жизнь проработала секретарем в суде.
Она живет на даче. Домой приехала полить цветы. И пожаловаться. А те преступники, о которых она рассказывает, действительно старожил дачного поселка, хулиганистый огромный пес и две козы. Потерпевший — муж Эрны Куновны, интеллигентный близорукий, рассеянный учитель астрономии Всеволод Владимирович.
На балконе курит Эльвира, девушка средних лет.
— Ну сколько можно, — сетует Эльвира, — ну шестой год уже! Я давно бы спросила его, что приготовить, что тебе постирать, но боюсь, что он просто удерет. Он же хронический никогда-не-женец.
— Холостяк, Эльвира?
— Еще какой холостяк!!! А сейчас вообще какой-то невнимательный стал, раздражительный такой. Ну дали мне на работе телефон одной гадалки, ну, знаешь, привороты там всякие, заговоры… Да. Пришла. Рассказываю ей. Сколько можно, я ей жалуюсь, сколько можно встречаться под фонарями, говорю…
А она в шар какой-то смотрит, говорит, мол, я с вас заклятье бэзбрачия сниму, а вы, в свою очередзь, попробуйце освежиць отношээния. Оживиць, так сказаць. Придумайце что-то такоооэ — ааааах! — от чего он придет сначала в нэдоумениэ, потом в экс-с-стаз, а потом и вообще поймет, что не может от такого отказаться. Только, — предупредила, — начнице с малого. Потоооньше, на самой грани, нюа-аансы, дзэтали… Понимаэцэ?
Ну хорошо, подумала я, — продолжает Эльвира, — и решила учиться. Кино одно посмотрела… Там как начинается: свечи там, дивная музыка, ну и, значит, девушка окунает кончики пальцев в его бокал с вином и потом проводит по его губам. А потом туфли сняла и стала его ноги своей ногой гладить. Ооооо! Ну вообще, да? Классно ведь, сексуально, вообще, да? Нюансы, да? Мне самой так понравилось.
Репетировала я дома. С водой сначала. С компотом. С зеркалом — чтоб видеть свое загадочное напряженное лицо. И вот встретились мы.