– Знаиш, – ответил он честно, – меня этому не учили. Я – ремесленник. Но хороший. Лет двадцать назад я сам мечтал об этом. Но с годами у цели делается другое лицо. Ты даже не заметишь, как лицо и твоей цели изменится…
И тут на нас покатило. Только с автозавода от двух до трех «Икарусов» в день. Партийный заказ нагнул нас в такой конвейер, что не только покурить, иногда и по малой нужде сходить было некогда. Вечером, когда мы уже, наконец, закрылись и оба с удовольствием закурили, он спросил:
– Сколько получилось квитанций по партбилетам?
– Двести десять.
– Слушай, покажи в книге движения не все. Покажи сто.
– А как же деньги? Лишние деньги в кассе?
– Лишнее оставь на кассе. Если, чуть что, проверка, – извините, ошибся. Да, квитанции не показал, а деньги-то вот они, целы.
– Да зачем?
– Забыл? Мы же переходим на хозрасчет. Нам не надо делать болшой выручка. 550–600 рублей в месяц, не болше. Тогда нам не повесят болшой план от выручки. Самое болшое, два плана. 1200 рублей – не болше. Остал-ное – твое! И никаких ревизий. Вот тогда будем работать по-настоящему.
– Но как же я тебе сделаю месячную выручку 550, когда только сегодня у меня – 140?
– Как? Думай, крутись. Представ, завтра будет опять наплыв. Пият «Эка-русов». Сегодняшнюю съемку придется сейчас пахать. И завтра в книге движений показатель опият низить.
– Это уже интересно… Допустим, один раз я ошибся, а два? Ты мою жопу подставляешь? Главная заповедь для кассира: недостача в кассе еще возможна, лишние деньги – тюрьма.
– Слуший, у тебя хороший жена, хороший сын…
– Э, брось!
Тогда он показал мне червонец. Я протянул за ним руку.
– Э, нет, – отдернул он руку и даже немного присвистнул. – Сначала напечатаем, да?
За время моего рабства он стал владельцем кооперативной квартиры и тех вожделенных «Жигулей». Машину я обошел со всех сторон, проверил как работают амортизаторы, постучал ботинком по скатам, оценивающе прищурился и сказал:
– Хорошая штука. – Он глядел настороженно. – Хорошая. Мне особенно цвет нравится. – Тут я выдержал огромную, невероятно большую паузу, чтобы продолжение прозвучало, как гром. – Но, согласись, Гамлет… (опять замедление), согласись. Из четырех колес два…
– Что два, что? – нетерпеливо воскликнул он.
– Как что? Два – мои.
Конечно, я имел в виду не два колеса, а полмашины. Он понял, что я имел в виду, потому что, кажется, впервые посмотрел на меня не как на пустое место. Каким-то очень долгим и внимательным взглядом.
А квартира, что ж… Квартиру, хотя это были все те же деньги, я ему с легкостью молодости прощал. Ездить можно и на трамвае, а жить надо в своем жилье. Квартира – необходимость, машина – приятное излишество.