– Слушай, – спрашивал я его, – а как это у тебя так ловко и быстро получается?
– Я все-таки закончил МВТУ с красным дипломом.
– То есть, ты был отличником по всем предметам?
– Ну, да.
– И все пять лет?
– Разумеется.
– И ни одной не пятерки за пять лет не получил?
– Нет.
– Но зачем? Там же много всякой муры – диамат, истмат? То, что ты их сдавал на пятерку, теперь тебе помогает, как конструктору?
– Видишь ли, у меня отец погиб. Мама – простая уборщица. И при этом я учился на дневном. Понимаешь? Я не мог ее огорчать…
Месяц пролетел незаметно. И, наконец, надзирающий за нами административный работник поманил меня прокуренным пальцем и сказал:
– Ну, хватит! Познакомился? – сказал он и пустил под стол тонкую струйку слюны между двух передних зубов. – Вот задание – этому приборчику нужен кожух. А вот это – твой кульман. Сечешь? – Я грустно покачал головой и поймал на себе сочувственный взгляд Леночки. Девчонки, которая тушью делала кальки с чертежей. Их была тут целая артель – человек шесть.
Почему-то я сразу понял, что с ребятами я могу обо всем говорить честно. А с начальством надо темнить и уклоняться. Я, например, откровенно мог сказать Андрею, что у меня в голове нет какой-то специальной фигни, отвечающей за конструирование. Самое большое – я могу сконструировать стихотворение. Да и то не шедевр. Так начались мои муки. Но не творчества, а симуляции производственной деятельности.
Я сразу решил «одеть» мой прибор как-нибудь понарядней. Потому что хорошую технику, на мой взгляд, должна прикрывать приличная эстетика. Подумав за кульманом с идеально отточенным карандашом «Кохинор» в правой руке, я решил придать моему кожуху вид усеченной пирамиды.
Я выбрал материал Сталь 3 ≠ 2, то есть толщиной в два миллиметра. Конструктивная особенность была такая (прошу не хохотать в этом месте маститых конструкторов): когда слесарь согнет заготовку под всеми необходимыми углами, встанет вопрос, как и чем соединить края заготовки?
Пока я целый месяц шлялся по КБ и стоял за спинами опытных конструкторов, я слышал разные разговоры. И вот мне вспомнилось выражение – точечная сварка. «Так, – подумал я, – мы штампом вырубаем не просто развертку пирамиды, а развертку с “хлястиком”. “Хлястиком” нужно будет обнять уже согнутую развертку, а для его закрепления применить точечную сварку». Развертку я начертил, выставил все ее размеры, высчитал и указал вес, обозначил места точечной сварки. Их оказалось семь. Конечно, у меня не было графического таланта старшего брата, и чертеж оказался грязноват. Я там сто раз стирал всякие линии – и толстые, и тонкие. «Но главное – идея, – думал я. – А идея моя правильная».