На четвертый день я встал очень рано и собрался на работу.
– Врач рекомендует принимать по полтаблетки сразу, – сказала мама. – Никаких последствий не должно быть. Только первый раз бывает так. Ну, счастливо…
Я ехал не в свое обычное время. Может быть, поэтому народа в транспорте было немного. У Ленинградского купил в табачном киоске пачку своего любимого «Дуката». Первая сигарета – самая вкусная. Чуть только приятно закружилась голова. Я никому не сказал, но ехал с готовым решением. От этого настроение стало только еще лучше.
Зайдя в отдел кадров, я попросил у девочки лист бумаги. Быстро написал заявление об увольнении по собственному.
– Это так нельзя, – сказала она. – Я должна показать начальнику.
Через минуту она пригласила меня в кабинет.
– Ну вот, – добродушно сказал он. – Я же говорил – долго не задержишься. Далеко же ездить?
– Действительно, далековато. Я вас хочу попросить об одолжении. Передайте мой больничный Липатову, в КБ. Что-то неохота там отсвечивать.
– Само собой, – видимо, довольный точностью своего прогноза сказал он.
Стоял уже совсем другой, серый февральский денек, когда я возвращался домой. Но насколько же этот реальный, серенький мир был прекрасней того жутко фантастического, в котором я побывал совсем недавно.
Мама была решительно против моей женитьбы. «Эта кандидатура нам не подходит», – говорила она. Как будто женился и брал в жены не я, а какие-то мы. Как будто таинство брака, тайна двух, это дело коллективное. Но, так или иначе, долго ли коротко ли, не мытьем так катаньем, а я все-таки женился.
Весь перехлест шел от мамы, от ее уравнительных представлений. Невозможно и просто бестактно жениться младшему брату прежде старшего. Но спустя ровно год женился и брат.
В квартире тестя мы с женой и сыном прожили два года. Этого времени хватило, чтобы расстроить и без того незадавшиеся отношения с ним. Вскоре я получил временное жилье в 14-м Рабочем переулке. Это была отдельная трехкомнатная квартира на первом этаже двухэтажного барака, с двумя печками, дровяной и газовой, с водопроводом. Но без горячей воды, и туалет находился в общем коридоре. Кто-то скажет – фи! Без горячей воды и туалет чуть ли не на улице. Да что вы понимаете, и как же до вас не доходит, что отдельная!
Прежде чем заселиться сюда, я опросил всех бабушек. Старушки уверяли, что ломать их собираются каждый год. А здесь уже автоматически вырисовывалось получение новой квартиры. Вот что значит – без горячей воды!
После окончания школы незаметно пролетело шесть лет. Для дневного отделения института я уже несколько перерос. Но не хотелось упускать последний шанс. Я энергично простился с родным заводом и засел за учебники. Едва узнав о том, что я уволился, уволился и брат из своего КБ. Такая плотная связь обыкновенно существует между близнецами. Но даже при всем желании я бы нас близнецами не назвал. Скорей всего мы и не были близнецами, даже в каком-нибудь самом грубом приближении. Впрочем, я об этом уже говорил. Уволившись, брат нацелился на большие деньги. Он завербовался и с бригадой шабашников подался в Сибирь.