— Но все свидетели описывали мужчину…
— Марк, их было четверо, а трое из них видели его практически в кромешной темноте. Один лишь Васкер Чеф заприметил маньяка при свете дня, однако никаких доказательств, что ему на глаза попался тот, кто нужно, и говорил ли он правду, нет! Как и самого свидетеля.
— Он видел мужчину, вертевшегося возле дома Путов!
— У Путов, в конце концов, отличные куры, — взмахнул рукой шериф. — Они каждый месяц пары-тройки недосчитываются, у них вся Гавара ворует. Этот мог быть из того же числа.
— За вора кур, значит, Душегуб устранил Васкера?
— Васкер был похищен и убит только из-за того, что вы с Энгрилем получили информацию о маньяке, и он это прознал! А что это за информация? О нём ли вообще? Я бы на его месте тоже раздумывать не стал!
— Ага, из тебя бы вышел отличный маньяк, — как бы ненароком поглумился я над начальником.
Тот нахмурился и покрылся морщинами, что чуть ни на шишку стал похож, но промолчал.
С чем не поспоришь, так это с тем, как гладко складывается теория Винчи. Мстящая мать… Безумная мстящая мать… звучит.
— К Сибам кого-нибудь отправил?
— Дасерна, — всё ещё обозлённый бросил Тим.
— Тогда я к Винчи.
Как бы резкий садист не устроил самодеятельность. Я вообще сомневаюсь, что он до сих пор сидит дома, а не охотится на отмеченную жертву. Бывало, теряли мы бдительность, а потом люди пропадали.
10:13
Харон
Почему опять так больно? Фантомная боль или я снова не избежал неприятностей? Всё ломит, в глаза бьёт довольно яркий свет, а под спиной что-то настолько жёсткое, что никак не может быть моей кроватью. Даже страшно открывать глаза: вдруг там такие сюрпризы, что я просто рехнусь?
Попробуем…
— Нож мне под глаз! Опять? — я даже не понял, что проорал эти слова вслух да ещё и на весь участок.
Я за решёткой! Крайняя справа камера, хотя задумываться о камере сейчас не столь важно! С измочаленным лицом я валяюсь на жёсткой лавке в тюрьме…
В прошлый раз я хотя бы не просыпался в этой помойной яме!
Одним прыжком я налетел на прутья и повис на них, давая волю глотке:
— Четырёхколёсный! Живо выпусти меня отсюда! Весь ваш полицейский род мне уже в печёнке поселился! Кати сюда свою парализованную задницу!
Он появился в дверях, а за ним и Кейт, и кудрявый молокосос. Мне, честное слово, плевать, что у одного отказали ноги, другая — женщина, а у третий — младенец. Когда выйду, превращу их всех в румяные куски мяса, еле подающие признаки жизни!
Я оттолкнулся от решётки и вальяжно указал на замок:
— Ничтожество колёсное, шевели ключами!
— Смеёшься? — хладнокровно стерпел обиды старик. — После того, что ты натворил, будешь здесь торчать очень долго.