Под очередным ворохом ветвей ничего, словно их тут специально меня подразнить насыпали.
Похоже, садист понял, с кем связался, и перестал прятать детей среди стволов и крон. Искать очередную нычку? Но где? У реки? В соседней деревне? В гиблых болотах на востоке? Или Душегуб скормил тело зверям?
Единственно-возможное верное решение — поступить аналогично. Сменим тактику: найдём лучше маньяка…
22:08
Марк
Хотел предложить Кейт пожить у меня, но вспомнил про разбитое окно, нелепо закрытое картонкой, поэтому решили пожить некоторое время в доме Энгриля. Маньяк оказался ещё ближе, так что оставлять племянницу Хасса одну было бы опрометчиво.
Ясно одно: Душегуб должен был быть на кладбище, чтобы проследить за нами. Беда в том, что на кладбище была чуть ли не вся Гавара. Кто-то в толпе должен быть виновен в смерти Энгриля, он наблюдал и выжидал…
И у него было оружие. Не так много людей в городке хранят оружие. По списку не больше десяти человек, не считая сотрудников полиции. Если только владелец пистолета не скрывал его наличия всё это время.
— Ты спать не собираешься, Марк? — проворчала Кейт, в кои-то веки стянув с головы шапку.
— Посижу ещё, подумаю. Завтра предстоит обойти несколько человек.
— Подозреваемые?
— Вроде того. Проверим всех, у кого есть оружие.
— Думаю, Душегуб не дурак, — в который уже раз осмотрела в окне подпорченное личико девушка. — Ствол вычистит тут же.
— А ещё лучше — выкинет, — прикинул я в уме, — тогда отсутствие ствола его выдаст.
Недовольно ощупав багряную полосу, Кейт поспешила отвернуться от противного отражения.
— Я спать пойду. Придёт маньяк — разбудить не забудь.
— Постой, Кейт!
Брюнетка остановилась посреди комнаты и требовательно скрестила руки на груди. Готов спорить, за сегодняшний день успела раз тридцать выругать себя за то, что осталась в Гаваре. А заодно и возненавидеть меня, и бог ещё знает кого.
Об этом, кстати, и вопрос:
— Слушай, так почему ты осталась?
— Хочу выяснить, кто убил дядю. Ну, и отомстить, разумеется, — без запинки ответила Кейт.
— Ты как приехала, казалось, что тебе до смерти Энгриля и дела нет…
В этот раз покопаться в мыслях ей пришлось подольше. Честно говоря, не уверен, что она сама знает, зачем это всё. Была мысль, что рвение выяснить правду — показное.
— Самой интересно, Марк, — опустевшие глаза уползли в угол комнаты, — Подумала, что так неправильно, что нужно остаться… Подтолкнуло что-то…
— Что?
— Не знаю. Я — прагматик, откуда мне знать, что там меня направило на праведный путь.
Сказано в манере плевавшего на всю эту ментальную ерунду Энгриля. Замени женские фигуру и голос на мужские, и разницы между дядей и племянницей не будет. Кажется немного неестественным, но поверить в интонации и слова придётся, так как последнее, что позволит себе этот род — врать.