— Откуда же понятно, что со страхом, — сказал Алексей Михайлович. — Вы же далеко были.
— А по положению тела, — быстро ответил Думчев.
— Ну?
— А то, что со страхом. А это уже кое о чем говорит.
— Да о чем же?
— Если просто взять, как отдельный эпизод, то ни о чем. А если в свете некоторых фактов, то — о многом.
Он опять замолчал. Как видно, томить слушателей доставляло ему прямое удовольствие. Алексей Михайлович побарабанил пальцами по столу достаточно громко.
— Знаете вы здесь такого старика, Никонов — его фамилия? — медлительно заговорил Думчев. — Вы с ним сегодня, кажется, за обедом разговаривали.
— За завтраком, — поправил Алексей Михайлович.
— За завтраком, — поправился Думчев и хотел было снова замолчать, как Алексей Михайлович сказал:
— Да что же Никонов, говорите?
— А то Никонов, — похожим на роковой голосом произнес Думчев, — что он с ними в сговоре.
И он снова сделал паузу.
В первую минуту мы оторопели от такого сообщения. Поворот был явно неожиданным. Думчеву же последняя пауза удалась как нельзя лучше.
— А-а, — протянул Алексей Михайлович и тут же снова перешел на тон игривой заинтересованности, который, к слову сказать, совсем к нему не шел, — в сговоре, говорите? Да-а… Так, может быть, вы откроете нам, в чем, собственно, смысл…
— Суть пока не выявлена, — глубокомысленно отвечал Думчев, — информации для обобщения не достает. Но надеюсь, что на днях уже смогу…
— Так вы полагаете — это серьезно?
— Более чем, — отрезал Думчев и, сведя губы трубочкой, отвернулся с независимым видом.
Мы с Алексеем Михайловичем переглянулись, и Алексей Михайлович, незаметно от Думчева, приставил палец к губам.
— Любопытные вещи вы рассказываете, Андрей Ильич, — сказал он. — Мы здесь все шутками… а оказывается, что здесь — дело.
Думчев, как бы нехотя, повернулся к нам и сказал внушительно:
— Шутками, конечно, заниматься можно, и не возбраняется — я сам люблю пошутить. Но должен вам заметить, что эти тоже не так просты и умеют себя вести. Их поведение на том и построено, чтобы нелепостью главное прикрывать. Они и добились: вы шутите, другие шутят, а дело движется. Они умеют ловить.
Последняя фраза, кажется, вышла невпопад. Но Алексей Михайлович этого будто и не заметил.
— Да ведь не попались, — сказал он. — Вот вы.
— Опыт, — скромно заметил Думчев. — Опыт и логика.
Алексей Михайлович перестал спрашивать; в один только момент как будто приготовился уже спросить, но удержался и продолжал молчать. Так мы просидели некоторое время. Наконец Думчев поднялся, сказал, что пойдет готовиться к ужину, захватил шахматную доску и ушел. Алексей Михайлович его не удерживал, но вежливо проводил до двери.