Ни одной минуты.
Не думаю.
* * *
Я давно не бродил по Хогвартсу под прикрытием отцовской мантии, и чувство неуязвимости приходит ко мне не сразу. Пару раз я скрываюсь в тени, когда мимо проходят дежурные, и не поддаюсь искушению поддать ногой Миссис Норрис. Ненавижу эту кошку.
Потом до меня доходит, что прячься — не прячься, я в безопасности. Филч смирился с тем, что студенты старших курсов попадаются только по праздникам, когда переберут сливочного пива и увлекутся поцелуями или неприличными анекдотами. Меня он в любом случае не изловит.
А того, кто, кажется, и под плащом мог бы меня учуять, в замке нет. И отлично. Мне нет до этого дела, что бы я там утром ни надумал. Его отсутствие — оно меня не касается.
Кстати, занятно было бы, если бы я шел без мантии, меня остановил кто-нибудь из дежурных и спросил, откуда я иду. Я сказал бы, что с отработки у Снейпа. Которого в Хогвартсе нет, но я отчего-то рассчитывал, что он сегодня возвратится.
На меня бы глянули как на придурка и посоветовали врать убедительнее. И оштрафовали за то, что сказал чистую правду. Я хочу рассмеяться, но не слишком удается.
— Добби, — говорю я, входя на кухню и откидывая капюшон, — покорми меня, пожалуйста.
Я падаю в низкое кресло, стоящее возле одного из каминов, и смотрю на огонь, пока Добби и остальные эльфы суетятся, собирая еду. Друзья, должно быть, беспокоились, что меня долго нет. Даже если Гермиона догадалась, где меня искать, дверь в класс для них все равно бы не открылась. А стука я мог не слышать, потому что спал.
Странное дело, снова думаю я — как в тот момент, когда уходил из подземелий. Словно бы у меня есть некое сомнительное преимущество перед сокурсниками: находиться не в Гриффиндорской башне после отбоя. Только потому, что неделю назад Снейп назначил мне отработку и наложил чары, благодаря которым я могу проходить в аудиторию в его отсутствие.
Но это не изменило того факта, что меня тошнит от него. Даже если он в очередной раз спас мне жизнь тем, что его уроки принесли пользу.
Он же спасал меня, ненавидя. А я могу, ненавидя, испытывать благодарность.
Ничего не изменилось.
Я ем, стараясь не запихивать в себя ростбиф с овощами слишком жадно. Только сейчас я ощутил, что голоден, и поглощаю все, что появилось на столе стараниями домовиков. Останавливаюсь, лишь подчищая тарелку со сливовым пудингом.
Теплая тяжесть в желудке быстро распространяется по всему телу, и меня начинает снова клонить в сон. Хм, уже вроде пора было выспаться?
Я благодарю эльфов; забавные создания торопливо кланяются, улыбаясь и сверкая круглыми как пуговицы глазами. Я улыбаюсь им в ответ — улыбка наконец-то становится нормальной — и ухожу.