Я опускаю голову, утыкаюсь лбом в колени.
То, за что мне до сих пор стыдно. Какой черт толкал меня под руку, когда я сунулся в память Снейпа?
Я не увидел там ничего, что могло бы понравиться.
Я узнал своего отца едва ли не с худшей стороны.
Я наблюдал издевательства троих над одним, которые никто, кроме моей матери, не пытался прервать.
Что я сам сделал бы с человеком, который посмел бы так влезть в мои воспоминания?
Прибил на месте, честно отзывается внутренний голос. Ему в последние дни просто неймется — давно уже мне не доводилось столько раз сталкиваться со своей совестью.
Да уж… просто толчком в грудь он точно бы не отделался. А Снейп меня пальцем не тронул, по большому счету — только руку сдавил да банку с тараканами вслед швырнул. И то не в голову, а в дверной косяк.
У этого человека, должно быть, железное самообладание.
Я тяжко вздыхаю. Если разбираться совсем честно, он не был по-настоящему жесток со мной на занятиях окклюменцией. Безжалостен — да. Нерасположен к объяснениям — да. Но ведь вряд ли он был в восторге, когда Дамблдор, опасавшийся увидеть в моих глазах Волдеморта, поручил Снейпу со мной заниматься. При том, что я каждым жестом должен напоминать ему моего отца.
«Я не такой, как Джеймс Поттер».
Я уже сказал ему это однажды, накануне отработки. Мне кажется, что с этого момента прошла сотня дней, а минуло совсем немного.
Конечно, он мне не поверил.
Ноги затекли окончательно. Последние два часа я просидел в одной и той же позе, и мне лень ее менять. Я нехотя встаю, делаю для разминки несколько шагов и вновь опускаюсь на скамью.
Какого черта я торчу здесь? Я не знаю. Может быть, потому что здесь спокойно. А может быть, мне просто некуда идти. Странное дело — наверху ждут друзья, несостоявшийся любовник, который не сводит с меня угрюмого взгляда, Дамблдор и весь волшебный мир — тёплый, почти летний, до смерти замучивший меня тем, что я его единственная надежда.
Я вдруг чувствую фатальное одиночество.
Я не хочу никуда идти. Можно, я буду жить здесь, если Снейп не вернется?
По крайней мере, если я буду ночевать за охранными чарами, пропускающими одного меня, я буду избавлен от необходимости слушать свистящее дыхание Финнигана.
«Поттер, ты хочешь?»
Провались ты, приказываю я непрошенному воспоминанию. Не хочу и не собираюсь хотеть. Довольно с меня унижения. Сыт по горло.
Я даже думать ни о ком не могу, не то что желать. Либо мне скучно с теми, кто весело болтает рядом, либо им скучно со мной — последние месяцы хмурая гримаса прочно прижилась у меня на лице. Я редко смеюсь, я почти ни с кем не общаюсь, кроме Гермионы и Рона. Ну и Снейпа вот в последнее время.