– Это не дрянь, – возражает Стивен, отправляя в рот еще несколько «червей», в которых я, наконец, узнаю корни Асперы1. Как он их вообще ест, они же жутко острые? И не морщится даже.
– У тебя извращенные вкусы, – заявляет Твикросс и, указывая на меня, сообщает: – Этот юноша пришел за лицензией.
– Великолепно! – восклицает Стивен, изучающе разглядывая меня светло-голубыми глазами. – Как зовут? Семнадцать есть?
– Невилл Лонгботтом, – отвечаю я. – Да, сегодня исполнилось.
– Лонгботтом! – он чуть ли не подпрыгивает на месте. – То-то я думаю, лицо знакомое! Ну надо же! Я учился с твоими родителями, – поясняет он. – Меня зовут Стивен Торн.
Он долго трясет мою руку, буквально излучая счастье. Мне даже как-то не по себе становится от такого восторга.
– Ну, пошли, Невилл, – наконец, говорит Стивен, – уверен, ты прекрасно справишься.
Я оглядываюсь на Твикросса, и он ободряюще мне улыбается. Почему-то я тоже уверен, что справлюсь. В любом случае, я уже пришел, не убегать же.
Мы выходим через дверь, расположенную перпендикулярно входной, и оказываемся в кабинете, повторяющем на кабинет Торна с точностью до мелочей, за исключением страшного беспорядка и двоих молодых темнокожих и очень похожих друг на друга волшебников, которые играют в шахматы, сидя на столе. Весело они тут работают.
– Смотри-ка, Торн ведет очередную жертву на заклание, – ухмыляясь, говорит волшебник в мантии устрашающе желтого цвета.
– О, да! У нашего Стивви сегодня удачный день! – радостно кивает второй, одетый нормально, если, конечно, не относить к одежде безумное количество серег в обоих ушах, и добавляет, обращаясь ко мне и картинно смахивая несуществующую слезу: – Сочувствую тебе, мальчик. Он настоящее чудовище. Завещание, надеюсь, написал?
– Заткнитесь оба! – рявкает Стивен, не замедляя шаг, но шутники только хохочут.
Мы подходим к следующей двери и идем дальше через кабинеты. Торн идет так быстро, что я с трудом за ним поспеваю и даже не успеваю толком ни осмотреться, ни разглядеть здоровающихся с моим спутником сотрудников центра.
– Не обращай внимания на этих двоих, – говорит Стивен. – Они редкостные болваны, но, к сожалению, исключительно талантливые. Хочешь, скажу, как впервые проявилась их магия?
– Хочу, – отвечаю я, перешагивая через пару огромных мужских ботинок, вполне подходящих для Хагрида, которые почему-то стоят посреди очередного кабинета.
– Они аппарировали из Бристоля в Детройт. В возрасте семи лет.
– Ничего себе! – изумленно восклицаю я. – Такое вообще бывает? Ведь есть же аппарационные барьеры на границах…