*
Все гораздо хуже, чем очень плохо! Ведь это же надо было так попасться! И ведь могли бы выкрутиться, если бы не этот дурацкий список! Гермиона теперь места себе не находит – считает, что это ее вина. Да все хороши, если подумать. И что в итоге? Дамблдору пришлось бежать, директор теперь Амбридж, и что еще придет в ее больную голову, один Мерлин знает. А я так и не смог вызвать Патронуса. Безнадежен, иначе не скажешь.
Я трясу головой, отгоняя неприятные мысли и пытаюсь сосредоточиться на Сонном зелье. Если я сейчас что-нибудь взорву, плохо мне придется. Снейп и так злой. Конечно, как ему не злиться после такого?
– Лонгботтом, вам не надоело еще психовать? – Снейп раздраженно смотрит на меня поверх «Вестника зельевара». – С вашей нервной системой решительно надо что-то делать. Признаться, я начинаю подумывать о маггловских транквилизаторах.
– Простите, сэр, – я глубоко вздыхаю и, решив не спрашивать, что такое транквилизаторы, начинаю нарезать очередной корень валерианы. Рука соскакивает, и ножик вонзается в палец. Вот ведь…
– Лонгботтом, положите нож немедленно, – цедит Снейп сквозь зубы, – вам сейчас категорически нельзя держать в руках холодное оружие.
– Простите, – повторяю я.
– Подойдите сюда, – говорит он и, когда я приближаюсь, требует: – Дайте вашу руку.
Я подчиняюсь. Снейп сжимает мое запястье прохладной ладонью, делает какие-то замысловатые движения палочкой и бормочет себе под нос заживляющее заклинание. Я чувствую, как руку на долю секунды обдает холодом, а затем глубокий порез затягивается.
– Присаживайтесь, – он кивает на пустое кресло, и я послушно сажусь.
– Спасибо, сэр, – говорю я смущенно.
– Не за что, Лонгботтом, – отмахивается он. – Лучше скажите, что это сейчас было: неспособность контролировать эмоции или неуклюжая попытка вскрыть себе вены?
От неожиданности я даже не нахожусь, что ответить.
– Если второе, – невозмутимо продолжает Снейп, – то уверяю вас, распад вашей подпольной организации – не самая веская причина для суицида. Тем более в моей лаборатории. Если вы действительно считаете, что это единственный выход, попробуйте сброситься с Астрономической башни – так вы, по крайней мере, не оставите несмываемое пятно на моей безупречной репутации.
Я невольно усмехаюсь. Чувство юмора у него, конечно, специфическое, но забавное.
– Профессор, – решаюсь спросить я через пару минут, – у директора из-за нас будут серьезные проблемы?
– Хороший вопрос, – задумчиво говорит он, водя тонким пальцем по губам. Честно говоря, эта его привычка уже начинает раздражать. – Если не называть проблемой то, что в данный момент его разыскивает Министерство, то, безусловно, все просто превосходно. Не просветите, в чью светлую голову пришла блестящая идея назвать вашу шайку подобным образом?