Не отрывая глаз от спящей Изабеллы, Блэк почувствовал стеснение в груди. Она так невинна, так боится темноты. Он обеспечит ее безопасность. Не позволит умереть. Белла не будет очередной жертвой всемогущего Угрюмого Жнеца. Никогда не станет еще одной Абигайль Ливингстон.
Окутанный хлопьями плотного дыма, мужчина, называющий себя Орфеем, откинулся на груду шелковых подушек, наслаждаясь плодами своего труда.
Его окружали многочисленные последователи, ученики, скучающие и пресыщенные, готовые расстаться с немалыми средствами, чтобы удостоиться права вступить в его клуб. «Дом Орфея»… Он улыбнулся, мысленно повторяя всю ту чушь, придуманную для богатых дураков. Самых настоящих глупцов. Однако за то, чтобы отведать экзотического декаданса — опиум и абсент, иллюзии, секс и таинственные, магические церемонии, поставленные и мастерски разыгранные им самим, — они платили ему, награждая звонкой монетой за возможность приобщиться к его упадническому, пресыщенному и развращенному миру. Миру, манившему тайной, затягивающему в свой оккультный темный омут. Гедонистический мир потворства любому, даже самому запретному капризу тех, кому уже давно было нечего хотеть. Грех и страсть, тьма и наслаждение, экстаз и власть.
Как же просто удалось ему добиться своих целей, того, в чем он столь отчаянно нуждался, — как любой человек, поднявшийся с самых грязных низов общества, — денег.
О, какой развращающий и отчаянный лондонский высший свет! Как чертовски охотно расставались все эти богатые лорды и нувориши со своими деньгами за один лишь глоток запретного удовольствия! И теперь они охотно являлись к нему каждую неделю, щедро платя за развлечения, за приобщение к извращению и греху.
Несмотря на заявленную анонимность, он знал каждого члена клуба, имена, титулы, склонности и пристрастия. Благодаря знакомству с ними он мог вращаться в свете, видеть и слышать своих врагов. Ибо «Дом Орфея» не просто тайное общество — его цели гораздо более зловещие, чем обещанные удовольствия.
Гладкий блестящий оникс, который он лелеял в своих ладонях, приятно холодил руки. Он слышал, как камень что-то нашептывает ему, словно одушевленное создание. Медальон стал теплым, вибрирующим. Мужчина обвел большим пальцем его овальные очертания, рельефные золотые письмена на древнееврейском языке.
Известно ли Братству Хранителей о пропаже реликвии? Человек улыбнулся, представив себе Блэка, Сассекса и Элинвика отчаянно рыщущих по всему городу в поисках своих бесценных артефактов. Пусть они придут, ибо в этом и заключалось его самое заветное желание. Возмездие. Уничтожение, полное истребление.