— Значит, ты разрешишь мне уехать?
Леди Армстронг медленно кивнула:
— Да, но при двух условиях. Первое: если кузина Абигайль согласится сопровождать тебя, и второе: если я получу заверения лично от мистера Уэндела относительно безопасности его судна. Твой брат вправе рассчитывать на определенные привилегии, будучи совладельцем судоходной компании.
Мисси бросилась в объятия матери, и та крепко обняла ее.
— Спасибо, мама, ты не пожалеешь об этом.
— Я искренне надеюсь на это, дорогая. А теперь ступай и напиши письма им обеим: твоей тете Камилле и кузине Абигайль. Когда ты получишь от них ответы, я попрошу Томаса сделать все, что нужно, для вашего путешествия. Ты уедешь после моего приема в августе и вернешься к концу ноября.
Стиснув мать в последнем объятии, Мисси поднялась на ноги.
— Я сегодня же напишу письма и отправлю с первой почтой.
Джеймс никогда не пропускал дерби — по крайней мере с пятилетнего возраста и по сей день. Погруженный в свои мысли, он рассеянно обводил пальцем кромку нетронутой чашки кофе. Картрайт, сидевший напротив него за столиком в небольшом трактире на Риджент-стрит, не сводил с него внимательного взгляда.
— Будешь пить или подождешь, когда совсем остынет? — поинтересовался он, указав подбородком на керамическую кружку.
По мере приближения официального объявления о помолвке Джеймс впадал во все большее уныние. Ему осточертело сопровождать леди Викторию на светские приемы и изображать преданного поклонника. А маркиза… Она раздражала его настолько, что он опасался нагрубить ей и предпочитал не раскрывать рот, когда оказывался в ее обществе, что случалось, на его взгляд, слишком часто.
— Что мне нужно, так это выпить, — ворчливо отозвался он, поставив чашку на исцарапанную поверхность стола.
— Вижу, наша разминка на шпагах не развеяла твоего скверного настроения, — заметил Картрайт.
Джеймс промолчал, уставившись на пустынную улицу через большое окно в передней части зала. Большинство людей — от аристократов до простолюдинов — отправилось на дерби, где следовало бы находиться и ему, но перспектива торчать целый день на июньской жаре не показалась ему привлекательной. Почему-то столпотворение, запах лошадиного пота и азарт скачек потеряли свою обычную притягательность.
Картрайт редко посещал дерби, и этот год не явился исключением. Он считал это мероприятие чересчур шумным и не имел склонности к азартным играм.
Дверь трактира распахнулась, и Джеймс немало удивился, увидев Армстронга. Поскольку в этот день заседания парламента отменялись, виконт должен был отправиться на дерби еще несколько часов назад.