В ее глазах вспыхнуло пламя, и, несмотря на свой гнев, Джеймс почувствовал отклик в своих чреслах. Проклятие!
— Итак, чтобы ты правильно понял ситуацию, довожу до твоего сведения, что не имею ни малейшего желания выходить за тебя замуж. Так что, пожалуйста, не считай себя обязанным делать мне предложение. Я уже позаботилась о том, чтобы…
Со скоростью молнии он оказался рядом с Мисси, крепко схватив ее за локоть, и склонился так низко, что она могла видеть красные прожилки в его подбитом глазу.
— Если ты думаешь, что я позволю тебе выйти замуж за другого мужчину и буду праздно наблюдать, как он воспитывает моего ребенка, то очень ошибаешься. Боюсь, ты плохо меня знаешь.
Мисси смерила его презрительным взглядом от башмаков до галстука на шее.
— Ты прав: я действительно не знала тебя. Я любила образ, созданный моим чересчур живым и романтическим воображением.
Джеймс напрягся. Хотя он не испытывал особого доверия к ее признаниям в любви, подтверждение его сомнений, слетевшее с ее уст, отозвалось у него внутри странной болью.
Приподняв свободной рукой ее подбородок, он заставил Мисси посмотреть ему в лицо. Длинные ресницы поднялись, явив его взору потрясающие серо-голубые глаза. Джеймс судорожно сглотнул, подавив приступ вожделения.
— Для брака не требуется, чтобы мы любили друг друга. Вполне достаточно, если мы сможем выносить друг друга в спальне и за ее пределами. — Это было столь вопиющим умалением их взаимной страсти, что казалось смешным. — И поскольку ты уже ждешь моего ребенка, можно сказать, что это условие вполне выполнимо.
— Во-первых, я не уверена в своей беременности. Один обморок не может служить доказательством, даже если моя мать и брат думают иначе. Томасу не следовало говорить тебе, пока я не удостоверюсь. Но даже если я ношу твоего ребенка, тот брак, который ты только что описал, возможно, устраивает тебя, но это не то, что нужно мне. — Высвободившись, Мисси дерзко вскинула голову, что только еще больше истощило небольшой запас его терпения.
Джеймс отпустил ее локоть и поднялся на ноги. Если он коснется ее сейчас, то вряд ли удержится, чтобы не вбить в ее голову немного здравого смысла — или хотя бы попытаться. Воистину она вложила новый смысл в слово «упрямство».
— Тебе следовало так и сказать с самого начала. Зачем надо было морочить мне голову? — Чтобы он выглядел болваном, не иначе, переживая из-за ребенка, которого, возможно, даже не существует.
— Затем, что это не важно. Я не выйду за тебя замуж.
— Я не стану тебя умолять, — прорычал Джеймс. — Если это то, чего ты ожидала, ты будешь горько разочарована.