Михаил Логинович составил подробную служебную записку с просьбой, нет — с требованием предоставить ему данные о возможных конструкциях, могущих давать смертоносное излучение.
На этот крик души он получил холодный ответ:
«Производить тщательное и подробное исследование общественного мнения. Собирать и анализировать слухи и домыслы. Возможность существования подобной аппаратуры в распоряжении Министерства обороны исключена. Все сведения о необъяснимых явлениях излагать в зашифрованных рапортах в МВД».
Ответ этот Сазонов получил днем, ознакомился с ним, когда разрешил отпустить последнюю группу юных легионеров.
Батогов вошел к нему в кабинет, когда Сазонов в очередной раз прикидывал, какие предпринять действия.
Увидев Славу, Михаил Логинович облегченно вздохнул. Можно было расслабиться и послушать нормально мыслящего человека.
Но и Батогов разочаровал на этот раз старшего следователя. Первый вопрос, который задал Слава, поверг Сазонова в еще большее уныние. Батогов поинтересовался, пришел ли ответ на запрос о Каширине.
— Нет никакого ответа, — хмуро буркнул Сазонов. — Зря мы с тобой это затеяли. Даже если Каширин в чем-нибудь замешан — скорее всего, он уже давно скрыл все следы. А кроме того, к нашим делам он вряд ли имеет отношение.
— Михаил Логинович, мы ведь об этом с вами рассуждали. Уж больно живо Каширин интересуется расследованием. Это раз. И во-вторых, именно уважаемый Сергей Иванович имеет возможность больше тормозить следствие и уводить его в сторону, потому что более других осведомлен.
— Если бы Каширин хотел увести следствие в сторону, он бы стал настаивать на убийце-маньяке. Помнишь еще девочку Таню?
— Согласен. Здесь у него промашка вышла. Пожалел племянничка. А другого кандидата под рукой не оказалось. Но ведь и вы, и я чувствуем, что кто-то постоянно вставляет палки в колеса.
— Интуиция — это еще не повод для того, чтобы подозревать уважаемого человека.
— Но ведь и Алексей говорит, что знал его в Питере под другой фамилией. И рассуждения Каширина о добре и зле весьма характерны.
— Все это лирика. А фактов у нас нет. Вот придет ответ — посмотрим, кто прав. Хотелось бы, конечно, здесь основных фигурантов выявить… — вдруг мечтательно произнес Сазонов. — Но…
— А что наружка говорит о продавщице ювелирного?
— Тоже пока ничего определенного нет. Наблюдение продолжают, но ругаются. Людей не хватает, а мы пустышками занимаемся.
— Поживем — увидим, — философски заметил Батогов и продолжил: — В Питер собираюсь. Думаю, там парочка событий должна произойти. И не мистических, а самых что ни есть реальных.