Старушка, благословясь, влѣзла въ пролетку, подсаженная Салатинымъ.
У воротъ стояла кучка народа, заглядывая во дворъ и воюя съ дворникомъ, который грудью защищалъ ворота и калитку.
– Что за народъ! – спросила Ольга Осиповна у кучера.
– Такъ-съ… Зрящій…
– Да что за зрящій?… Зачѣмъ?…
– По глупости-съ… Узнали, что съ Васильемъ Матвѣичемъ случай какой-то, ну, и пришли смотрѣть… Болтаютъ разную ахинею, сказки размазываютъ… Куда прикажете Ольга Осиповна?…
– На Полянку! – отвѣтилъ за бабушку Салатинъ.
Древній рысакъ шевельнулъ ушами на посылъ кучера, подумалъ немного и тронулся, а изъ воротъ вышелъ такимъ молодцомъ, поощренный кучеромъ, что сосѣди даже и не узнали его.
– Слышалъ? – обратилась къ Салатину Ольга Осиповна, когда пролетка, гремя винтами и гайками, поѣхала по переулку. – Пронюхали ужъ!… Появись-ка тутъ Вѣрочка, такъ толпа цѣлая соберется!…
– Да! – усмѣхнулся Салатинъ и пожалъ плечами. Очевидно, истину или часть этой истины „улица“ знала.
Быть можетъ, тайну Настенька сболтнула кому-нибудь, быть можетъ, подслушала прислуга, но улица уже знала, что въ домѣ Ольги Осиповны дѣлается что-то особенное.
Салатинъ теперь вполнѣ одобрилъ планъ бабушки и окончательно рѣшилъ отпировать свадьбу въ Ярославлѣ.
Сивый конь между тѣмъ довольно исправно везъ пролетку, и она скоро остановилась на Полянкѣ у домика Степаниды Аркадьевны.
Вѣра первая увидала бабушку и бросилась встрѣчать ее.
– Вася… Вѣруня! – вскрикнула старуха, увидавъ внучку и приняла ее въ свои объятія.
Долго-долго рыдала дѣвушка не груди старухи, а та цѣловала ее, гладила ея курчавые волосы, всхлипывала и отъ волненія ничего не могла говорить.
– Маменька что-ли ейная? – тихо спрашивала у Салатина Степанида Аркадьевна, тоже со слезами на глазахъ.
– Бабушка…
– Такъ, такъ… Важная должно быть старуха, строгая.
– Очень даже… Вотъ она сейчасъ васъ примется отчитывать за укрывательство бѣглянки!…
– Ну?
– Непремѣнно. Полицію хотѣла пригласить съ собою, да я ужъ отговорилъ…
– Ну, будетъ тебѣ, соколикъ, пугать-то меня старуху!… Я не при-чемъ тутъ, я скажу, что знать не знаю, вѣдать не вѣдаю замысловъ вашихъ…
Салатинъ засмѣялся.
– Вы самоваръ-то идите ставить, да чтобы варенье всякое было…
Старушка побѣжала.
– Постойте! – остановилъ ее Салатинъ. – Шампанскаго надо будетъ, такъ вотъ пошлите дворника… Заживемъ, запируемъ, Степанида Аркадьевна, загуляемъ!…
Ольга Осиповна между тѣмъ вошла въ комнаты, поддерживаемая подъ руку Вѣрою.
– Ну, дай же ты мнѣ, обманщица негодная, посмотрѣть на тебя! – сказала Ольга Осиповна и, отодвинувъ отъ себя Вѣру, стала смотрѣть на нее.