— Думаю, подобное не исключено. Все зависит от тяжести проявления болезни.
Я угукнул и проговорил:
— Вот, пожалуй, и все, что меня интересовало. Мне пора.
Конечно, у сыщика всегда дел невпроворот и день его не нормирован, но мне совсем не хотелось покидать уютный уголок с приятной сердцу хозяйкой. Здесь каждая вещь хранила заботливость женских рук и умиляла. Даже стены казались намного приветливее, чем в собственном жилье.
Я, согнувшись, медленно шнуровал туфли, отдаляя миг расставания.
— Останьтесь, — услышал тихий голос Жанны.
Выпрямился. В ее глазах виноватость и легкая печаль.
— Останьтесь, — повторила она и, сделав неуверенный шаг, словно опасаясь моей реакции, робко обняла меня и положила голову на плечо.
Психиатрическая больница находилась километрах в трех от города, за лесопарковой зоной. Туда можно было добраться на автобусе, ходившем редко и нерегулярно, или на служебной машине, которую еще предстояло поклянчить. Но я выбрал третий, самый надежный вариант: отправился пешком через лес по хорошо утоптанной тропинке, которую, казалось, не превратить в грязь даже самым проливным дождям. Не сказать, чтобы время очень терпело и меня не торопили побыстрее вернуться с результатами, но уж так захотелось пообщаться с природой, дать расслабиться нервам, оставить в тенистых аллеях раздражительность, неуверенность и выйти из них, подобно сказочному богатырю, решительным, сильным, справедливым, что я поддался искушающему порыву.
Везде по сторонам виднелись следы пребывания человека: жестяные банки, пустые бутылки, бумажки, срубленные деревья, кострища. Но даже далекий от первозданной чистоты вид леса все равно очаровывал, пьянил свежестью, заставлял крутить головой по сторонам, выискивая в густой листве самозабвенно поющую птаху. Странный дребезжащий звук вынудил меня остановиться. И, к своему удивлению, на расщепленной верхушке дерева я увидел дятла. Это его маленький, но сильный клюв извлекал из дерева неприятные звуки. Вот так услышишь ночью — и кожа покроется мурашками. Я улыбнулся этому труженику леса в красивом одеянии, вот уж действительно для кого работа — праздник, и продолжил путь.
Ступив за ограду больницы, начал разыскивать главного врача. В приемной пришлось минут пятнадцать подождать, шло совещание. Когда сонм людей в белых халатах появился из-за обитой черным дерматином двери, я получил разрешение войти.
За столом сидел полноватый мужчина лет шестидесяти, седой, с округлым и потому казавшимся добродушным лицом. Он посмотрел на меня сквозь очки:
— Чем могу быть полезен уголовному розыску?