— Откуда известно? — попотчевал он меня тем же вопросом, который совсем недавно преподносил ему я.
— Ты по врачам хотя бы изредка ходишь?
— Хожу, — он недоуменно посмотрел на меня.
— Когда специалист своего дела ставит тебе диагноз, ты подвергаешь его сомнению?
— Нет.
— Так вот я тебе говорю как сыщик: они ошиваются на центральном рынке, правда, в качестве кого — не ведаю.
— Установку понял, — он шумно вздохнул. — Только, начальник, дело-то мокрое и темное, и звякало вряд ли кто развяжет.
— Пока не тороплю, так что — за удачу! — я взял кружку с пивом, отпил несколько глотков.
Он тоже отхлебнул с мученической миной на лице.
— Как дела на коммерческом поприще? — попытался я привнести в наш разговор нечто приятельское.
— Не беспокойся, начальник, у меня все всегда идет, если случай не вмешается: ловкость рук и никакого мошенства, — и он прихлопнул себя ладонями по груди.
Очередной глоток пива застрял у меня в горле. Я закашлялся. Он постучал по моей спине рукой, приговаривая:
— Тренироваться надо больше по пивной части.
— Надо, — согласился я, вытирая выступившие слезы.
— Ну что, разбежались или еще по стопарику? — предложил он.
— Разбежались, — выбрал я и тут же озадачил его: — Завтра здесь же, в это самое время.
— Ну ты даешь, начальник, — подрастерялся он и повысил голос: — Сам же говорил, что не торопишь. Что я за сутки смогу разузнать?
— Что сможешь, но пока будем встречаться здесь каждый день…
Интересующая меня особа открыла дверь тотчас, даже не спрашивая «кто там», по видимому, доверившись «глазку». Она пребывала под хмельком, и это я сразу заметил. Взгляд вызывающий, ярко напомаженные губы. Она пригласила меня в зал, я отказался, сославшись на нехватку времени.
— У меня есть хороший коньяк, — заговорщически произнесла она и привалилась плечом к стене. Полы халата разошлись, обнажая полные ноги так высоко, что у любого невольно возник бы вопрос: а не намек ли это на приятное времяпрепровождение? Дама пребывала сейчас наверняка в том состоянии, когда ей до тоски хотелось общения с мужчиной, ну а в своей неотразимости она явно не сомневалась. Бедная, она не ведала, что я пребывал сейчас непоколебимо нравственным и причиной тому — Жанна. Вот раньше для пользы дела я мог бы и подыграть, а сейчас на скрытое предложение женщины ответил отказом:
— У меня аллергия на спиртное.
Губы сложились в презрительную усмешку. Она запахнула полы халата, для чего ей пришлось выпрямиться, и произнесла подчеркнуто холодно:
— Слушаю вас.
Я изложил просьбу, ради которой здесь объявился. Опасался отказа и потому готовился упрашивать и взывать к совести. Не пришлось. Потупив взгляд, она размышляла всего несколько секунд и дала согласие помочь мне во имя памяти своей подруги.