- Не знаю, что ты задумал, но мне это не нравится, - тихо сказала она перед уходом. - Впрочем, как и ты сам.
- Зачем тогда согласилась? - неожиданно холодно спросил он.
- В чем-то ты определенно прав. Я уже не могу терпеть её выходки, - спокойно ответила девушка и убежала в подъезд.
***
"Ты мне не нравишься".
В комнате было непривычно жарко и душно. Поля вертелась на кровати, то закутываясь в одеяло, то откидывая его в сторону. В памяти раз за разом всплывало красивое лицо с насмешливыми серыми глазами.
- Дьявол! - Поля резко села и глубоко задышала, сжимая пальцами край пухового одеяла.
Сползла с кровати и, не включая света, в темноте добралась до кухни. Ругая про себя на чем свет стоит светловолосого "перца", налила в стакан холодной газированной воды и залпом его осушила. Вздохнула.
- Чертов парень, - прошептала девушка, выглядывая в окно. Фонари исправно разгоняли царящую в это время суток тьму, двор привычно пустовал. Поля бросила мимолетный взгляд на лавку и тут же отвернулась от окна. Раздраженно взъерошила волосы на затылке и помахала перед собой ладонью, прогоняя нежеланное видение.
- Дочь?
Поля встрепенулась и удивленно уставилась на зевающего отца, появившегося из темноты коридора.
- Ты чего тут бродишь?
- Это ты бродишь, - решила поумничать Леопольда. - Я на месте стою.
Сонный Виктор удивленно воззрился на дочь.
- И чего же ты тут стоишь? Ночь на дворе, спать нужно, - попенял он ей, усаживаясь на табурет.
- Сам-то, - буркнула Поля.
Тот пожал плечами:
- Я еще и не ложился.
- Все печатаешь?
Старший Амельянов кивнул, буравя дочь немигающим взглядом карих глаз.
- Чего? - спокойно спросила Поля, даже не шелохнувшись.
- Леопольда... - негромко начал отец, и девушка закусила губу, определив мягкие интонации в его голосе как призыв к серьезному разговору, касающемуся, несомненно, Ларисы.
"Начинается...".
- Слушай, - перебила его девушка, усаживаясь напротив, - может, хватит уже? Я понимаю, что ты хочешь как лучше, но ничего хорошего из этого не выходит.
Виктор нахмурился, а Поля продолжила:
- Ей наплевать на меня. Я для неё всего лишь разменная фигура. Ты ведь это понимаешь, - полуутвердительно спросила она.
Отец, не глядя на неё, вздохнул.
- Понимаешь, - тихо повторила Поля. - И зачем тогда это все?
- Мне казалось, тебе тяжело без матери.
Леопольда уставилась на него так, будто впервые увидела. С минуту молчала, не зная, что сказать. А потом с глухим стуком уронила голову на стол и закрылась руками. Отчего-то стало обидно.