А в следующее мгновение Брок уже стоял перед ней. Заглянув в янтарные глаза Сони, он прочел в них желание, которое могло сравниться разве что с его собственным.
— Соня... — растерянно пролепетал он.
Его ладони тяжело легли ей на плечи, скользнули вниз. Ответом был легкий, едва слышный вздох, сорвавшийся с ее губ.
Все было именно так, как он когда-то мечтал. Так, как должно было быть.
За исключением одного...
Брок осторожно потянул за концы шнурка, которым были стянуты Сонины волосы. И задохнулся от восторга, когда густая копна шелковистых локонов рассыпалась у нее по плечам.
Он осторожно коснулся кончиком пальца ее губ, изнемогая от желания попробовать их на вкус. Потом шумно втянул в себя воздух, словно пытаясь наполнить легкие ароматом ее волос, который витал в воздухе, дразня, мучая, искушая его.
Но не он, а магия Сони сводила Брока с ума.
Она не была похожа ни на одну другую магию, которую он знал до сих пор. Сильная. Мощная. Подавляющая. Редкостная. Магия май во всей своей первозданной чистоте, которую уже почти невозможно было встретить в этом мире, да еще на пике своей силы.
А Соня даже не сознает, насколько она сильна, с благоговейным восторгом подумал Брок.
Это и делает ее особенной. До такой степени, что он не имеет права даже коснуться ее... не говоря уже о том, чтобы подвергать риску. И Брок снова подумал о висевшем на нем проклятии.
Но уйти он тоже не мог.
Брок вдруг вспомнил тот день, когда спас ее от волка. Уже тогда в глубине души он понимал, что когда-нибудь этот момент настанет. И дал себе слово держаться на расстоянии, хотя и догадывался, что это невозможно.
Шагнув к ней, Брок осторожно привлек Соню к себе. Ладони девушки легли ему на грудь, и он вдруг почувствовал, как горит его кожа в тех местах, которых касаются ее пальцы. Словно повинуясь его молчаливой просьбе, руки Сони обвились вокруг его шеи. И Брок с трудом подавил стон, почувствовав, как ее пальцы запутались в его волосах.
Привстав на цыпочки, Соня намотала прядь его светлых волос на палец и осторожно потянула.
Брок почувствовал, что больше не выдержит. Нагнувшись, он со стоном припал к ее губам, как умирающий от жажды — к ручью с ледяной водой. Он старался сдерживаться, но страсть и голод, терзавшие его, были сильнее доводов рассудка.
Она прижалась к нему, приоткрыв губы, и вся решимость Брока улетучилась как дым. Проклиная себя за слабость, он впился в ее рот, готовый тут же отпустить Соню, если та его оттолкнет.
Но она не оттолкнула.
Вместо этого она с какой-то радостной готовностью отдавала ему себя.