– Глупости? Какие глупости? – с язвительным удивлением спросила она.
– Ну, что Голикова от меня шла…
– А разве нет?
– С чего ты взяла, что от меня?
– А ты хочешь передо мною оправдаться? – В ее голосе звучало ехидство, но вместе с тем и желание услышать «да» на свой вопрос.
– А вдруг?
– Мне, вообще-то, все равно!
– Когда ты видела Голикову?
– А почему так официально? Надя ее зовут. Ты же так ее называешь?
– Ты видела ее в воскресенье?
– Да, видела. От моста шла. Увидела меня, отвернулась, руку ко лбу приложила, как будто на реке что-то заметила. Только меня не обманешь.
– Она обмануть тебя хотела?
– Ну, она же знает, что я твоя жена.
– Бывшая жена.
– Это не важно, – вдруг смущенно отвела в сторону взгляд Валентина.
Важно это. Очень важно. Если вдруг у нее возникнет желание вернуться к мужу, то Федор обратно ее не примет. Исключено… Любил он Валентину, но не настолько, чтобы прощать. Когда-то любил…
– Значит, она увидела тебя и отвернулась?
– Да, отвернулась… Она же от тебя шла? – пытливо и даже со злостью посмотрела на него Валентина.
– С чего ты взяла?
– Я видела, как ты вчера вокруг нее крутился. Машина твоя возле ее дома стояла, – в ее голосе прозвучала обида. – Когда ты от нее уехал?
– Я и сейчас к ней поеду.
– Скатертью дорога! – Валентина вдруг резко повернулась к нему спиной.
– Ты что, ничего не знаешь?
– Знаю! Катька мне говорила! Говорила, что ты про нее выспрашивал. Ну да, баба она видная…
Старостин знал, о какой Катьке шла речь. Катерина Урицкая – его троюродная сестра и домработница Голиковой. Он действительно спрашивал у Катерины про Надежду Максимовну, и там был не только служебный, но и чисто личный интерес. А Катерина не дура, все поняла. Язык за зубами она держать умеет, но Валентине сболтнуть могла, потому что дружили они.
Катерина действительно заболела, простуда у нее сильная. Да и о том, что Голикова овдовела, она узнала только вчера, так что не успела поделиться с Валентиной. Поэтому та и не знала, зачем Федор был вчера у Голиковой.
– Видная баба, – кивнул Старостин. – И богатая. А еще вдова.
– Да нет, тут ты не угадал, – съехидничала Валентина. – Муж у нее есть.
– Был муж. Мы его вчера мертвого нашли.
– Мужа ее нашли?! – шлепнула себя по щекам Валентина. – Мертвого?!
И глаза у нее загорелись, как у деревенской бабы, сгорающей от нетерпения пустить сплетню по кругу. Только в деревню ей бежать смысла нет: там все уже всё знают. Это здесь, в элитном поселке, трезвонить не принято. Наверное.
– Теперь ты понимаешь, что делал я вчера у Голиковой?
– Понимаю, – кивнула она.