Она опять сегодня построила Замок. Я смотрела, как она его строит — кубики маленькие, а Замок получился большой и красивый! Стоит и не падает! Почему? Это я не понимаю.
Приходит тётя Витя и говорит: какой замечательный Замок, кто его построил? Мамочка говорит: Эллочка. Тётя Витя трясёт руками, как я, когда умываюсь, и говорит: не может такая маленькая девочка построить такой высокий и красивый Замок! А Мамочка смеётся: Она не маленькая, ей уже пять с половиной лет!
Они уходят, а я остаюсь, смотрю на Замок и думаю: Эллочке пять с половиной лет, а мне два с половиной — так Мамочка вчера сказала. Если взять один кубик и ещё один, получится два кубика. Я умею считать до двух — меня Эллочка научила. Значит, мне два с половиной года… и ещё два кубика… пойду к Бабусе.
Иду на кухню и прошу: — Бабуся, дай мне мельницу покрутить.
Бабуся даёт мне мельницу — мне нравится её крутить, кручу, кручу, она шумит, потом я дёргаю внизу, сразу щиплет в носу и горле, и я бегу обратно в комнату. Смотрю — Замок стоит. Я его обхожу, он большой, а потом не такой большой и совсем небольшой — и тут и там. И он не прямой: где большой — это у окна, а потом он идет к бабушкиной кровати — маленький и совсем маленький. А там — идёт к Анночкиной кровати. Анночка не умеет ходить, не умеет бегать и не умеет говорить — это неинтересно, потому что ей полгода.
Я смотрю на Замок — он стоит и не падает, а мне хочется увидеть, как он будет падать. Раз он сам не падает, думаю я, надо его немножко толкнуть. И я его толкаю, там, где он маленький, около бабушкиной кровати, — кубики бум-бум-бум. Там, где я ударила, Замок упал, но мало. И стоит! Прибегает Эллочка и начинает плакать. Мамочка говорит, что плакать стыдно, я никогда не плачу. Приходит Бабушка, смотрит на меня, качает головой:
— Деточка, деточка, зачем ты Эллочкины Замки портишь?
— Бабуся, — говорю, — я хочу посмотреть, как Замок упадёт. Весь!
Бабушка опять качает головой и ведёт нас в другую комнату обедать. У нас с Эллочкой тарелки с тремя поросятами — Бабуся нам читала. На моей тарелке поросёнок играет на рояле. Но таких роялей не бывает — он из чего-то красного и сломан куда-то туда. Наш рояль чёрный и никуда не сломан. Бабушка говорит, что на тарелке нарисовано «пианино». Я думаю, что это рояль для поросят.
Мне нравится «обедать» — это днём, и «завтракать» — это утром, и «ужинать» — после этого умываешься и спать ложишься. Я не люблю только красные такие, не помню, как зовут. Они круглые, как мячик, и внутри очень противные. Я сказала Бабусе, что они мне очень невкусные, и она мне больше их не даёт.