– Может, объясните, что здесь происходит? – растерянно спросил Старостин.
– В машине объясню… Не заставляй меня надевать на тебя наручники у людей на глазах.
– Ну, хорошо…
Федор на тяжелеющих ногах дошел до машины, сел на заднее сиденье и протянул руки, на запястьях которых тут же защелкнулись стальные браслеты.
Косогоров сел справа от него, а Прямыхов – справа. По всем правилам науки в живые тиски взяли. Видать, что-то очень серьезное произошло, если дело приняло такой оборот.
Машина быстро катила по проселку. Хорошая дорога, мелкий щебень укатан колесами до прочности застывшего асфальта, только пыли много. И еще бульдозеры по ней не так давно проехали, следы от гусениц оставили, поэтому машина не столько трясется, сколько вибрирует.
– Может, все-таки скажете, что случилось? – не выдержав, снова спросил Федор.
– Может, лучше сам? Еще не поздно явку с повинной оформить.
– Если вы думаете, что это я Шадрина убил…
– Если я так думаю, то что? – с ликованием в голосе перебил его Прямыхов. – Доказательства сначала найти надо, а потом предъявлять? Это ты правильно сказал, так и надо делать. И мысль ты правильную подал… Нашли мы доказательства. У тебя дома, Федя, нашли.
– У меня дома?
– Извини, в гости к тебе без спросу заглянули.
Старостин хотел спросить, на каком основании Прямыхов заявился к нему домой с обыском, но решил повременить с этим. Сейчас не это главное…
– Да мы, в общем-то, далеко и не заходили, – сказал Косогоров. Голос у него сиплый, глухой, прокуренный, и табаком от него крепко пахло. – Туфли у самого порога стояли…
– Туфли?
– Да, сорок третьего размера. Старые, военные, без шнурков. И с грязной подошвой. Глина там на подошвах была. Та самая глина, в которую преступник свой след впечатал. Той самой туфлей и впечатал, которую мы у тебя нашли. Там и по протектору совпадение, и по образцу грунта. Результат пока предварительный, но ничего, будет официальное заключение, предъявим тебе обвинение…
– Без шнурков туфли?
– Нет, шнурки там предусмотрены, но их просто не было. Белое пятно от краски на правом носке. Только не говори, что тебе их подбросили, – усмехнулся Прямыхов.
– Белое пятно от краски?.. Ну, были у меня такие туфли. В сарае лежали. В сарае, но не у порога…. Нет, что-то вы не то говорите.
– Все то, Федя, все то…
– Ну, и как вы ко мне в дом попали?
– Ругаться будешь? Ругайся. Можешь даже прокурором пригрозить.
– Да я не об этом. Я о том, что не собака у меня во дворе, а одно название.
Была у Федора немецкая овчарка, но прошлой осенью издохла от старости, а новую собаку он только весной завел. Но Барс, он еще щенок, даже гавкать еще толком не научился, потому и во двор к нему можно было попасть без особых проблем. Тем более что калитка открывается просто.