Обыскивали дом – вещи не на своих местах, ковровая дорожка в сенях скомкана, на полу натоптано. И все-таки бардака не было: вещи не раскидывались, мебель не переворачивалась. Бритва на месте, утюг тоже, а без этого сейчас никак.
Помылся Федор в летнем душе, побрился. В форме он тюремную ночь провел, измялась она, поэтому пришлось браться за утюг.
Он уже доглаживал брюки, когда гавкнул Барс. Федор выглянул в окно и увидел Ольгина. Лейтенант не стал ждать, когда его пригласят в дом, сам открыл калитку, зашел во двор. И в дверь даже не постучал, войдя в избу.
– Я смотрю, ты уже здесь как дома себя чувствуешь, – едко усмехнулся Старостин. – Освоился уже вчера, да?
– В смысле, освоился? – насупленно глянул на него парень.
– Ну, когда за туфлями сюда ходил, потом с обыском приходил, да?
– Так это Прямыхов… – потупился Ольгин. – Он спросил, где вы живете, ну, я показал…
– А мне позвонить не мог?
– Прямыхов сказал, что не надо…
– Он сказал, а ты послушался. Молодец, может, капитана сразу получишь. И место мое займешь.
– При чем здесь это?
– Ну да, ты же у нас исключительно за справедливость.
– Да, за справедливость… И не поверил я, что вы Шадрина убили, – мотнул головой Ольгин. – Сначала поверил, а потом понял, что здесь что-то не то…
– Что здесь не то?
– Ну, не могли вы замаранные туфли оставить у порога…
– Так я же оборотнем был, а когда в человека превращался, плохо соображал…
– В оборотня? – прыснул в кулак парень.
– А что здесь смешного? Прямыхов всерьез так считает.
– Потому и смешно…
– А народ что говорит?
– Что народ? Никто же не знает, зачем вас в город увезли.
– И никто не сказал?
– Ну, я же все понимаю.
– Хорошо, что такой понятливый…
– А что плохо?
– Все плохо… Как туфли с грязью у меня оказались?
– А это ваши туфли?
– В том-то и дело, что мои. В сарае лежали…
– Ну, тогда кто-то их взял, пока вас не было.
– Мы все задним числом умны, – усмехнулся Федор.
– Почему задним? Я и раньше так думал. Еще до того, как вас освободили.
– Ну да, ну да.
– Нет, серьезно. Если бы не думал, вы бы до сих пор сидели, – с заговорщицким видом взглянул на него лейтенант.
– Это ты о чем?
– Косогоров орудие убийства у вас искал.
– И что?
– Искал и не нашел.
– Я знаю.
– А я нашел.
– Что?! – Старостин нащупал спинку стоящего чуть в стороне стула, подтянул его к себе и сел. Нет, ноги не ослабли, но ему вдруг понадобилась опора.
– Заточка там под забором лежала, – махнул рукой куда-то вправо Ольгин.
– Заточка?
– Да, прут стальной, «тридцатка», одна сторона заточена, другая изолентой обмотана. Под изоленту кровь натекла…
– И как она там оказалась?