И вот первый удар — массовка! Одних только журналистов со всего света в форуме 1975 года участвовало более тысячи человек. Ладно, обойдемся двумястами, решил я. Но это должны быть личности. Представители разных народов и континентов: китайцы, арабы, японцы, негры, испанцы, кубинцы… Все — крупные журналисты. Но где их, умных, солидных, соответственно одетых, экипированных фото- и видеоаппаратурой, теперь взять?
Ассистенты привели мне первых попавшихся на улице типажей — неяркая, невыразительная масса. Никакие они не личности. А тут еще представитель местного профсоюза, защищающего интересы статистов, выдвинул требования:
— оплата за съемочный день с бесплатным обедом;
— плюс к ставке 10 % страховки;
— плюс 10 % в пенсионный фонд;
— плюс 5 % отпускных;
— плюс 5 % за амортизацию своего костюма;
— плюс 5 % за амортизацию фото- или видеоаппарата.
Меня кинуло в дрожь! Одному только статисту надо заплатить в два раза больше, чем выдающимся Андрюше Миронову и Саше Михайлову! Абсурд!
Звоню в Москву Н.Т.Сизову. Слышу:
— Женя, валюты нет! Придумай что-нибудь!
Придумал. Надо идти к послу. Визит вежливости ему я уже наносил, а сейчас пойду вежливо его «таранить». В конце концов я выполняю госзаказ, а не прокручиваю частное дельце!..
Владимир Михайлович Соболев, не подозревая, с какими «агрессивными» намерениями я прошусь к нему на свидание, бодро проговорил в трубку:
— Вообще-то я собрался уже уезжать… Давай заеду за тобой, махнем на дачу, поужинаем. Там и потолкуем. Годится?
Уговаривать меня не пришлось. Такому повороту я обрадовался чрезвычайно: представил себе, что наш разговор будет без непременных секретаря парткома, председателя профкома и прочей челяди… Да и посол будет без мундира, стало быть, помягче будет…
На серпантине дороги, окруженной высокими соснами, Владимир Михайлович лихо демонстрировал шоферскую удаль.
— Скоро приедем? — осторожно спросил я. — Пить хочу. Погибаю.
— Какие проблемы… — Он, не сбавляя скорости, поднял трубку, заговорил по-фински, что-то типа «ко-ко-ла, пи-ка-ла, мо-ка-ла»…
— Вы и по-ихнему гутарите? — удивился, я.
— Кроме этих слов я ничего не знаю, — засмеялся, наверное, шутил. — Но вода будет…
И точно — как в сказке. На обочине шоссе мы увидели человека в белой куртке, в его руках был поднос, на нем — бутылки с разными водами, бокалы. Я залпом «оглушил» свой разыгравшийся не ко времени диабет.
Черт возьми, ерунда ведь, а для человека сколько удобства! Когда же у нас будут не гавкать на покупателя, пассажира, клиента, а так вот просто: он тебе «спасибо», ты ему «спасибо»? Только и всего, а на душе покой.