— То просим прощения у пана барона, — немного сипло произнес тот, что спустился первым — крупный, даже дородный степняк с длинными седоватыми усами. — Никогда б, пан барон, не посмели мы нарушить ваш покой, но обстоятельства сложились так, что иного выхода у нас просто не было.
— У вас авария? — встрепенулся Кирфельд. — Или, не дай боже… больной на борту? Мой зять, он…
— Бог милостив, — грустно улыбнулся его неожиданный гость. — Но все немного… не так, пан барон. Позвольте представиться: Тарас Небийвовк, а это —, и он указал на второго купца, черноусого, но при том розовощекого детину, который, невзирая на годы, сумел сохранить в глазах некоторую детскость, — Петро Байстрюк, мой кум и компаньон.
— Рад знакомству… панове, — улыбнулся барон, вспомнив службу при дворе и многочисленные вояжи за кордон. — Барон Кирфельд. Прошу вас быть моими гостями.
— Сэмэн, — едва заметно щелкнул пальцами Байстрюк, и один из юношей, кивнув, споро смахнул ткань со всех трех тюков, оказавшихся вдруг ящиками. Кирфельд сглотнул. Два ящика содержали в себе легендарное стратегическое сало — как копченое, так и нет, — а третий, о небо! — крымский коньяк, и бутылок там было, как успел прикинуть Кирфельд, никак не меньше сорока.
— Не сочтите за взятку, — мягко проговорил Небийвовк, и барон вдруг понял, что почтенный негоциант стесняется. — Наши законы — упаси господь… вы знаете. Это — просто гостинец… за неудобства. Корабль на голову! Мы понимаем. Но не могли бы мы все же поговорить, пан барон?
— Ох, да! — несколько опомнился Кирфельд. — Дворецкий, стол в зале, бегом! Медовой! Вынужден просить прощения, но я был занят научными изысканиями и никак не ждал вашего визита. Поэтому…
— Вздор, пане барон, — ответил ему Тарас Небийвовк, поднимаясь по ступеням замка. — То мы у вас прощения просим. Но…
Отхлебнув по первой, оба негоцианта недоуменно переглянулись и, не обращая внимания на этикет, покосились на кравчего — впрочем, в далекой степной стране, прославленной как своим гостеприимством, так и своими свободами, такое может быть в порядке вещей. Мудрый кравчий, немало попутешествовавший в разных концах света, тотчас же понял, чего от него хотят, и наполнил кубки снова.
— А то добрая горилка у вас, пане барон, — с некоторым удивлением подал голос Байстрюк. — А, куме?
— То правда, кум, — согласился с ним Небийвовк. — Ото ж — ваше здоровье, пан барон! Порядок мы знаем.
— Кстати, а откуда вы узнали, что я… э-ээ — барон? — спросил Кирфельд, не успев почему-то дернуть себя за язык) обычно это делала супруга!)