— Мне нужно с вами поговорить.
Магу открыл дверь каморки, выполнявшей роль канцелярии. Едва закрывшаяся дверь отделила их от остальной казармы, как Гнатов выпалил.
— Я - трус.
Изумленный Алекс несколько секунд пытался понять, чем вызвано данное заявление. Потом с трудом поборол в себе желание послать Гнатова вместе с его проблемами куда подальше, глубоко вдохнул, но ничего лучшего не придумал и спросил.
— И в чем ваша трусость выразилась?
— Я испугался.
— Ну и что? Я тоже сегодня ночью испугался, но трусом себя не считаю. Садитесь Серж. Садитесь, не стесняйтесь. Это ведь ваш дед командовал второй дивизией в бою у Сары-кале? Когда ему сообщили о приближении врага, он отказался отвести в тыл свой штаб. Напомните, что он тогда сказал по этому поводу?
— «С этого холма мне лучше видно».
— Совершенно верно, — кивнул Алекс. — А ваш отец в том бою возглавил контратаку резервной роты, когда второй батальон Старгородского полка драпанул с позиций.
— «Начал отход под яростным натиском неприятеля», — выдал официальную формулировку событий почти четверть вековой давности Гнатов.
— Это уже детали, — отмахнулся Магу, — важно, что тогда эта атака позволила удержать люнет. Как вы думаете, страшно было капитану Гнатову, когда с одной ротой шел в штыковую атаку против двух османийских батальонов, пусть и неполных?
Лейтенант Гнатов только плечами пожал.
— Я думаю, — продолжил Алекс, — что ему было очень страшно, но он сумел свой страх побороть и теперь все его считают героем. У такого отца сын не может быть трусом. По крайней мере, у него хватило храбрости признаться в этом.
— Но я…
— Представили, как разлетаются ваши мозги, выбитые той пулей? — бесцеремонно прервал собеседника Алекс.
— Да. До того момента, как я взял в руки пробитую фуражку, все казалось каким-то увлекательным приключением, я не понимал, насколько все это опасно.
— Настоящая храбрость не в том, чтобы совсем ничего не боятся, а в том, чтобы суметь преодолеть свой страх. Если же не получится, и собственная шкура станет высшей ценностью, то вам лучше уйти из армии самому.
— Вы хотите сказать, что у меня будет еще один шанс?
— Будет. И не один. Через несколько дней пойдем на правый берег. Командовать будете вы. Можете обращаться ко мне за советом, но все распоряжения будут исходить только от вас. Я вмешаюсь лишь в самом крайнем случае.
Серж вскочил с казенной табуретки. Видно было, что нервы его натянуты, как готовые лопнуть струны.
— Я вас не подведу!
Затем, сам смутившись от своего высокопарного заявления, добавил уже намного тише.