К заботам этого периода стоит отнести и огромное количество веничных зёрен. В это время всё высыхало и осыпалось, поэтому перед срезанием очередного стебля, Петя вытрясал его метёлку в просторную сумку — единственное достоинство этого зерна, то, что его много. То есть удастся сделать приличный запас. Который, решительно не в чем хранить.
Потратил целый день на изготовление нескольких огромных горшков, которые прокалил на солнце. Только после этого решился тронуть их с места — казалось, они рассыплются, стоит их лишь чуточку шевельнуть. Но, ничего, выдержали. Лишь один пустил трещины по границе ленточек, из которых он их «собирал». Разумеется, расход воды, пущенной на замес, напряг парня… но, несколько вёдер в колодце ещё оставалось.
Вообще-то за уровнем воды он стал следит придирчиво, сделав для этого метки на стене. Так вот, случалось, что этот уровень еле заметно повышался. То есть, время от времени водосборник улавливал из воздуха какие-то крохи влаги, несмотря на то, что росы так ни разу и не выпадали. Отследить эти процессы по увлажнению ямки у подножия пирамиды было невозможно — он поил из неё собаку, так что там регулярно становилось мокро.
* * *
Южные ветры в этих краях были тёплыми. Северные приносили… не прохладу, а некоторое уменьшение жары. Восточные создавали чувство сухости, а западные просто дули без того, чтобы можно было хоть как-то их определить. Так вот, влага поступала в колодец именно в периоды западного ветра. Это наводило на мысль, что где-то в той стороне имеется приличный водоём. Эта версия крепла, потому что и облака обычно приплывали с запада, хотя и не обязательно при западном ветре. Юноша часто поглядывал в их сторону, потому что они иногда закрывали солнце на какое-то время и в такие периоды делалось значительно легче.
Петя потихоньку присматривался к тому, что делается вокруг. Отыскал на ночном небосклоне звезду, остающуюся неподвижной для наблюдателя, и снова вычислил широту, на которой находится. Вернее, измерил угол между направлением на неё и горизонтом. Получилось около тридцати градусов. Долго соображал, в чём он ошибся когда проводил вычисления по длине тени в день солнцестояния. Явно ведь где-то прибавил, вместо того, чтобы вычесть. Или наоборот.
Следил за сменой фаз луны. Просто так. Непонятно зачем. Для счёта дней она ему была не нужна, и ничего, кроме ночной освещённости спутник Земли в жизни не менял. Никакого значения это не имело — в тёмное время суток он обычно спит. Из неприятного стоит отметить исчезновение из поля зрения диких кур — наверное, ушли к воде, потому что тут нынче стоит невообразимая сушь. Обнаруживаемые издали грызуны тоже пропали из поля зрения — но они и раньше не мельтешили перед глазами. Ящерицы перестали греться на камнях — стали прятаться в траве. Тем не менее, он их иногда разыскивает и ловит — вполне съедобно, если поджарить. Совсем не появляются насекомые и охотящиеся за ними мелкие птахи. Не видно и диких коров. Только знакомый орёл, как ни в чём ни бывало, парит в небесной выси. Да молодой человек волочёт очередную связку веничной травы к месту стройки — бездельничать скучно, да и не до досуга ему.