– Согласитесь, все-таки это странно, – не слишком любезно проговорила я. – Охотятся за бизнесменами, политиками, криминальными авторитетами… Вас трудно отнести к какой-либо из этих категорий. Честно говоря, не знаю, что вам сказать.
– Значит, я зря отнимаю у вас время? – лицо Чижовой опять приняло озабоченное выражение.
Она не обиделась и не огорчилась. Просто в перечень ежедневных забот она мысленно внесла еще один пункт – наемный убийца – и удовлетворилась этим. Мне стало немного стыдно перед этой женщиной, несущей свою нелегкую ношу с покорностью и редким мужеством. Даже если ей примерещилась эта охота – все равно она заслуживала сочувствия и внимания.
– Давайте встретимся еще раз, – предложила я. – Пока я все хорошенько обдумаю, и вы, возможно, еще что-нибудь вспомните… Давайте только договоримся, когда и где.
Чижова уже поднялась с кресла и теперь теребила ручку хозяйственной сумки. Никаких следов от ножа на ней не было, из чего я заключила, что это другая сумка.
– Завтра я весь день работаю, – задумчиво проговорила она. – Сегодня после обеда побегу к Игорю в больницу, а оттуда – в детдом ночевать… Даже не знаю, как нам с вами договориться…
– Знаете, что, – предложила я, – давайте я вместе с вами везде побываю – встретимся у вас дома, а потом поедем в больницу. Заодно я с Игорем поговорю, если не возражаете.
– Что ж тут возражать, – сказала Чижова. – Если у вас есть время… Подходите к часу. Я живу по адресу: улица Перспективная, дом сто четырнадцать, квартира тридцатая. К часу, я думаю, успею управиться и буду вас ждать. Приходите.
Мой рассказ произвел на сотрудников неоднозначное впечатление. Марина кивнула с таким глубокомысленным видом, будто эта история была ей давно известна, и сказала:
– Так я и думала: у этой дамочки крыша поехала!
Зато наш курьер, семнадцатилетний Ромка, преисполненный юношеского энтузиазма, пришел в восторг.
– Здесь какая-то тайна! – заявил он. – Лично мне эта женщина показалась совершенно нормальной. Просто она, сама не подозревая об этом, оказалась втянутой в какую-то аферу. Мы должны ей помочь!
Фотограф Виктор, худой, высокий и очень сдержанный человек, попросту пожал плечами. Он вообще был немногословен и осторожен в выводах. Его стихией было действие. В решительные моменты на него можно было положиться как на самого себя. Как-никак, а во время афганской кампании он служил в разведвзводе.
– А вы что скажете, Сергей Иванович? – обратилась я к нашему аналитику Кряжимскому.
Кряжимский был нашим старейшим сотрудником и по праву считался средоточием опыта и интеллекта.