Это не избѣгло моего вниманія, хотя я ее вовсе не разглядывалъ.
— Итогъ вѣренъ, — сказалъ я.
— Нѣтъ, провѣрьте еще разъ, — отвѣтила она. — Не можетъ быть, чтобы выходило такъ много: тутъ, навѣрное, ошибка!
Я просмотрѣлъ еще разъ всѣ цифры: два хлѣба по 25, ламповое стекло 18, мыло 20, масло 32… простѣйшій счетъ изъ мелочной лавочки, провѣрить который не представляетъ ни малѣйшихъ затрудненій. Я старался найти ошибку, о которой говорила женщина, но я не находилъ ея. Повозившись еще нѣсколько минутъ съ этимъ счетомъ, я почувствовалъ, что у меня въ головѣ все пошло вверхъ дномъ; я уже больше не могъ отличить кредита отъ дебета, и все смѣшалось. Въ особенности сбивали меня слѣдующія цифры: 5/16 фунта сыра по 16. Умъ мой окончательно отказывался работать; я тупо смотрѣлъ на этотъ сыръ и не могъ разобраться. — Чортъ знаетъ, какъ здѣсь все перепутано! — воскликнулъ я въ отчаяніи. — Посмотрите, здѣсь написано 3 5/16 сыра. Ха-ха-ха! Слыханное ли это дѣло. Взгляните сами.
— Да, — сказала женщина. — Они всегда такъ пишутъ. Это — зеленый сыръ? Ну да, такъ и есть! 5/16 это значитъ десять лотовъ.
— Да, я конечно понимаю! — воскликнулъ я, хотя на самомъ дѣлѣ я ничего не понималъ.
Я снова попробовалъ приняться за этотъ счетъ, который мѣсяца два тому назадъ я могъ бы провѣритъ въ двѣ минуты: я потѣлъ, напрягалъ всѣ свои силы надъ загадочными цифрами, мигалъ глазами, какъ-будто изучалъ это дѣло, но ничего не вышло. Эти десять лотовъ сыра доканали меня; мнѣ казалось, что въ моемъ мозгу что-то лопнуло.
Но, чтобы произнести впечатлѣніе, будто я занятъ счетомъ, я шевелилъ губами, бормоталъ цифры, проводилъ пальцемъ внизъ до самаго итога. Женщина сидѣла и ждала. Наконецъ, я сказалъ:
— Я еще разъ посмотрѣлъ все съ начала до конца и не нашелъ никакой ошибки.
— Нѣтъ? — спросила хозяйка, въ самомъ дѣлѣ?
Я замѣтилъ, что она мнѣ не вѣритъ. И сейчасъ же мнѣ почудилось въ тонѣ ея голоса какая-то небрежность, равнодушный тонъ, котораго я не замѣчалъ въ ней раньше. Она сказала, что я, можетъ-быть, не привыкъ считать 16-ми долями, что она обратится къ лицамъ болѣе опытнымъ въ этомъ дѣлѣ. Все это было сказано не съ цѣлью уколоть меня или осрамить, а серьезнымъ и задумчивымъ тономъ. Дойдя до двери, она сказала, не оборачиваясь:
— Извините, что я васъ потревожила.
Она ушла.
Но вскорѣ дверь открылась, и хозяйка опять вошла, она, вѣроятно, не успѣла дойти до порога, какъ уже вернулась.
— Не забытъ бы мнѣ: вы не сердитесь на меня, но мнѣ съ васъ нужно кое-что получитъ, — сказала она. — Вчера исполнилось 3 недѣли со времени вашего пріѣзда. Да, такъ оно и будетъ. Знаете, не легко перебиваться съ такимъ большимъ семействомъ, и я не могу держатъ своихъ постояльцевъ въ кредитъ, къ сожалѣнію…