— А европейскаго люди здѣсь все-таки въ гостяхъ у турокъ, они продаютъ туркамъ моднаго товары и хотятъ сдѣлать туркамъ пріятнаго. Да для модный товаръ и лучше узенькая улица — на улицѣ цвѣтъ товара не линяетъ. Опять-же, мадамъ, когда въ магазинѣ потемнѣе, и залежалаго матерію продать легче.
— А здѣсь развѣ надуваютъ въ магазинахъ? Тутъ вѣдь все европейцы.
Проводникъ пожалъ на козлахъ плечами и произнесъ:
— Купцы — люди торговые. Что вы хотите, мадамъ! Вездѣ одного и тоже.
— А турки какъ? Тоже надуваютъ?
— Турки самаго честнаго купцы. Они не умѣютъ надувать.
— То есть, какъ это: не умѣютъ? спросилъ Николай Ивановичъ.
— Увѣряю васъ, ваше благородіе, не умѣютъ. Турокъ запрашивать цѣну любятъ, за все онъ спрашиваетъ вдвое и съ нимъ всегда нужно торговаться и давать только третьяго часть, а потомъ прибавлять понемножку, но плохаго товаръ вмѣсто хорошаго онъ и въ самаго темнаго лавка не подсунетъ. Турокъ самаго честнаго купецъ! Это вся европейскаго здѣшняго колонія знаетъ. Вотъ армянинъ, грекъ — ну, тутъ ужъ какого хочешь будь покупатель съ вострыми глазами — навѣрное надуетъ. Товаромъ надуетъ, сдачей надуетъ.
— А мясники тутъ турки или европейцы? спросила Глафира Семеновна, увидавъ рядомъ съ моднымъ магазиномъ съ выставленными на окнахъ за зеркальными стеклами женскими шляпками, мясную лавку съ вывѣшенной на дверяхъ великолѣпной бѣлой тушей баранины.
— Мясники, хлѣбники, рыбаки — вездѣ больше турки, отвѣчалъ проводникъ. — Турки… А для еврейскаго народа — евреи.
— Но какъ здѣсь странно… продолжала Глафира Семеновна, смотря по сторонамъ на магазины и лавки. — Магазинъ съ дамскими нарядами за зеркальными стеклами, шелкъ, дорогія матеріи — и сейчасъ же бокъ-о-бокъ мясная лавка.
— Дальше по улицѣ, такъ еще больше все перемѣшается, мадамъ. Такого у турокъ обычай. А вотъ потомъ на базарѣ въ Стамбулѣ и не то еще увидите! Тамъ и головы брѣютъ, и шашлыкъ жарятъ, и шелковыя ленты и фаты продаютъ — все вмѣстѣ.
— Да и здѣсь ужъ все перемѣшалось, сказала Глафира Семеновна.
И точно, роскошный французскій магазинъ чередовался съ убогой мѣняльной лавчонкой, по другую сторону магазина была мясная лавка, далѣе шло помѣщеніе шикарнаго кафе — и сейчасъ-же рядомъ съ кафе турецкая хлѣбопекарня, продающая также и вареную фасоль съ кукурузой, а тамъ опять модистка съ выставленными на окнахъ шляпками и накидками.
Экипажъ остановился около подъѣзда мрачнаго многоэтажнаго дома. На зеркальныхъ стеклахъ входныхъ дверей была надпись: «Hôtel Perà Palace».
— Пріѣхали въ гостинницу? спросилъ Николай Ивановичъ.