Поѣздъ, отправляющійся въ Софію и Константинополь, приходилъ въ Бѣлградъ въ девять часовъ съ половиной, а супруги въ семь часовъ уѣзжали ужъ на желѣзную дорогу. Вытаскивать въ карету ихъ багажъ явился весь штатъ гостинничной прислуги и, что удивительно, даже тотъ «кельнеръ», котораго Николай Ивановичъ не могъ къ себѣ дозвониться, суетился на этотъ разъ больше всѣхъ. Онъ оттолкнулъ «собарицу» отъ Глафиры Семеновны, сталъ ей надѣвать калоши, вырвалъ изъ рукъ у Николая Ивановича трость и зонтикъ и потащилъ ихъ съ лѣстницы. Карета была что вчера и сегодня днемъ, на козлахъ сидѣлъ тотъ же длинноусый возница въ бараньей шапкѣ. Прислуга отъ усердія буквально впихивала супруговъ въ карету. Наконецъ, всѣ протянули руки пригоршнями и стали просить бакшишъ. Виднѣлись съ протянутыми руками лица, совершенно незнакомыя супругамъ. Николай Ивановичъ, намѣнявшій уже въ дорогу никелевыхъ монетокъ по десяти пара, сталъ раздавать по три, четыре монетки въ руку, а швейцару сунулъ динаръ, за что тотъ наградилъ его превосходительствомъ, сказавъ:
— Захвалюемъ, екселенцъ!
— Гайда! крикнулъ возницѣ кельнеръ, когда раздача кончилась, и лошади помчались.
Карета ѣхала по знакомымъ со вчерашняго дня улицамъ. Было всего только семь часовъ, а ужъ магазины и лавки были всѣ заперты. Въ окнахъ обывательскихъ домовъ была почти повсюду темнота и только открытыя кафаны (т. е. кофейни) свѣтились огнями.
Вотъ и станція желѣзной дороги. Карета остановилась. Дверцу ея отворили и передъ супругами предсталъ носатый полицейскій войникъ, сопровождавшій ихъ вчера на козлахъ отъ станціи. до гостинницы.
— Пемози Богъ! привѣтствовалъ онъ ихъ, улыбаясь, и протянулъ въ карету руки за багажомъ.
Полицейскій войникъ перетащилъ весь ручной багажъ супруговъ Ивановыхъ изъ кареты, и супруги въ ожиданіи поѣзда расположились въ станціонномъ буфетѣ за однимъ изъ столиковъ. Помѣщеніе буфета было очень приличное, на европейскій манеръ, отдѣланное по стѣнамъ рѣзнымъ дубомъ. На стойкѣ были выставлены закуски, состоявшія изъ консервовъ въ жестянкахъ, сыръ, ветчина; но въ горячихъ блюдахъ, когда супруги захотѣли поужинать, оказался тотъ-же недостатокъ, что и вчера въ гостинницѣ Престолонаслѣдника. Кельнеръ въ гороховаго цвѣта пиджакѣ и въ гарусномъ шарфѣ на шеѣ представилъ карту съ длиннѣйшимъ перечнемъ кушаній, но изъ горячаго можно было получить только овечье мясо съ рисомъ, да сосиськи, чѣмъ и прищлось воспользоваться. Овечье мясо, впрочемъ, было не подогрѣтое, свѣже изжаренное и въ мѣру приправлено чеснокомъ.
Желѣзнодорожный буфетъ былъ почти пустъ, пока супруги ужинали. Только за однимъ еще столикомъ сидѣли два бородача и усачъ и пили пиво. Усачъ былъ хозяинъ буфета. Онъ оказался сносно говорящимъ по-русски и, когда супруги Ивановы поужинали, подошелъ къ нимъ и справился, куда они ѣдутъ.