– И что, не хотелось? Извини за нескромный вопрос, но он напрашивается, лезет наружу вместе с моим любопытством.
– Считай, что хотелось, но я колол дрова.
– Тогда тебе нужно ее зацепить.
– А если я не захочу цепляться?
– С твоим скудным выбором больше рассчитывать не на что!
Я повела Жорика в его комнату, где он открыл шкаф и показал вещи. Я отобрала белый трикотажный пуловер, синие джинсы и легкую куртку. «Магнолия» довольно демократичное в плане дресс-кода заведение, так что Жорик не будет там смотреться белой вороной. К тому же я знаю, что женщины неравнодушны к белому цвету на мужчинах. Ведь белый цвет всегда ассоциируется с чистотой помыслов и целомудрием. Восприятие белого как девственного и непорочного идет на подсознательном уровне. Как говорила Марина, не всегда выдается второй шанс исправить первое впечатление. Так пусть незнакомка сразу настроится на то, что Жорик белый, скромный и пушистый.
Он не стал сопротивляться и через десять минут вышел в обновленном варианте. Я во время его переодевания стояла в коридоре и гипнотизировала молчавший телефон.
– Купи ей цветы! Деньги есть?
– Отец выделил. Но скоро мне заплатят гонорар…
– Иди уже. И кому только такое счастье достанется?
Он ушел, а я вздохнула и улыбнулась. Все же приятно делать добрые дела. Села на табурет возле телефона и задумалась.
– Девушка, срочно соедините меня со Смольным! – зычным басом приказал мне вышедший от Леонида Парфеновича бородач довольно пожилого возраста. Будь он моложе, я бы пококетничала с горя и щемящего одиночества.
– Ага, сейчас, – пробурчала я.
Хорошо же я выгляжу из-за Федорова! Дежурной телефонисткой! Но у стационарного аппарата такой тихий звонок, что можно не услышать, если отойти в свою комнату.
– Га-га-га! – рассмеялся собственной шутке бородач и вышел.
За ним потянулись к выходу еще двое товарищей старика Боголюбова.
– Значит, собираемся на митинг посредством телефонной связи, – сказал один другому.
– Как только Тимофей Николаевич с Иваном Петровичем вернутся с огородов, так и начнем митинговать, – кивнул второй.
Прикольная у нас оппозиция, собрали морковку – и на митинг. Разве такими были настоящие революционеры? При случае нужно будет спросить об этом у Леонида Парфеновича. Как только он опять начнет заставлять меня вне очереди убирать кухню.
Я закрыла за ними дверь и вернулась на место.
И зазвонил телефон.
– Слушаю вас, – сказала я, успокаивая бешено заколотившееся сердце.
– Наташа, это вы? Это звонит Вера Боголюбова, дочь Леонида Парфеновича.
– А-а-а, Вера, это вы. Сейчас я его приглашу к телефону.