Пока родственники обсуждали текущее: «как дела?», «пока не родила», я ушла в свою комнату и переживала, что во время их разговора может позвонить Максим. Злилась ужасно, но ничего не могла поделать. И как только Леонид Парфенович скрылся за своей дверью, заняла прежние позиции. И как чувствовала, телефон зазвонил снова.
Только мелодией из фильма «Секс в большом городе» заходился мой мобильный аппаратик. Я посмотрела на экран, номер не определялся.
– Слушаю вас, – прохрипела я от волнения.
– Таша! Это вы?
– Я. А вы кто?
– Я Вячеслав! Помните, который спас вас при пожаре?
Ну вот, дождалась обещанного, и трех лет не прошло. Позвонил огнеборец.
Я растерялась и вспомнила расхожую истину: станешь нужна одному мужчине, сразу за ним подтянутся к тебе и другие. Вячеслав взял инициативу в свои руки, сказав, что заказал нам столик в «Магнолии» на сегодняшний вечер.
– Я сегодня вечером не могу!
И засуетилась, представляя себя обезьяной из анекдота: всем зверям дали команду разойтись на две стороны, в одну – умные, в другую – красивые. Обезьяна осталась посредине, решив, что ей, умной и красивой, не разорваться. Не хотелось бы оказаться в ее шкурке.
– Нужно смочь, Таша, – категорично заявил Вячеслав. – Сегодня у моего друга свадьба. А завтра нас командируют в Красноярский край тушить леса.
Нет, я решительно та обезьяна. Во всяком случае, как я ее понимаю!
– Место встречи изменить нельзя?!
– Место встречи изменить нельзя. Свадьба, сама понимаешь.
Я понимала! Как и то, что помешаю своим присутствием Жорику сосредоточиться на девушке, с которой ему предстояло познакомиться.
– Через полчаса жду в такси у твоего подъезда.
Он не оставлял мне выбора.
С другой стороны, а что я теряла? Максим так и не позвонил. И вряд ли позвонит. Сидит небось сейчас на даче и выясняет отношения с женой. Или, напротив, все выяснил и звонить мне больше не собирается. Как обидно-то!
Выйти в люди я была готова уже через двадцать девять минут. Иногда, когда приспичит, я собираюсь на удивление быстро.
Только я оделась, как опять зазвонил телефон.
Я схватила трубку и, втянув легкие больше воздуха, попыталась расслабиться.
– Я умру! – сообщила мне бабуля трагическим тоном.
Увы и ах, это опять был не Максим.
– Мы всем умрем, – выдала я оптимистичную новость.
– Я умру и не увижу своих правнуков!
Бабуля жила одна, и вечерами к ней на огонек заходила грусть-тоска. Тогда она обзванивала родственников и портила им настроение. Случалось это не часто, так что я за нее не переживала. В остальное время бабуля в родственниках не нуждалась, она была вполне самодостаточной старушкой. Но я ее все равно любила.