— А мне вот совсем не жаль слюнтяя Ваньку! — огорошил Соню неожиданным заявлением Михаил Константинович. — Иждивенец! Всю жизнь просидел на шее родителей, так ему и надо, что он дурнем сделался! Теперь хоть какая-то польза от него — благотворительные взносы время от времени приходят. Кстати, и из вашего «Красного Креста» взносы приходили, на эти деньги мы Ваню не только к солидному психиатру пристроили, но еще и себе кое-что оставить смогли!
— Ваш сын, возможно, несколько иного мнения по этому поводу, — осторожно возразила Соня.
— Этот негодяй просто запудрил всем нам мозги! Да он даже в армии не служил! Какой из него мужик?!
Своим бурным выступлением Комин-старший воскресил в Сониной памяти политические дебаты Владимира Вольфовича Жириновского. Неудивительно, что сынок в этой семейке просто спятил!
А Михаил Константинович тем временем продолжал, брызжа слюной:
— Да, мне нисколько не жаль «бедного Ванечку»! Я так думаю, и я так говорю! Подозревайте меня в чем хотите — в аморальности, в отсутствии родительского инстинкта, но моя совесть чиста!
— Я и не собиралась думать, что вы способны иначе отозваться по поводу своей совести, — попробовала подколоть Соня Михаила Константиновича. Но Комин ее не слышал.
— Так я сказал врачам, так я скажу вам! Иван получил то, что заслужил! И если у нас в стране введут альтернативную службу, все скоро сделаются такими!
Соня наблюдала за этим придурком и думала, что современная психология права: основные проблемы люди получают по наследству от собственных родителей. И если уж человек попал в дурку или в какое место похуже, объяснение тому следует искать в его ближайшем окружении. Она попыталась вспомнить, что по этому поводу думают восточные медитаторы, но ей это не удалось. Да и сам Михаил Константинович напоминал параноика; ко всему — хама. Хоть бы чайку догадался предложить девушке!
— Как давно у Ивана начались проблемы? — попробовала Соня прервать монолог Михаила Константиновича. — Это началось в совсем раннем детстве или немного позже?
— Будь проклят тот день, когда Маша родила бездельника и он стал жить в нашем доме! Да и друзья его не лучше! Ваня и Леша, — Михаил Константинович произнес имена с таким презрением, будто имел в виду Ирода и Иуду. — Такие же бездельники, а мечтают стать свободными предпринимателями!
Да никогда они ими не станут! И слава богу! Проклятая буржуазия! Пока все соки из России-матушки не высосут — не успокоятся!
От обилия восклицательных знаков в речах Комина у Сони закружилась голова. Она махнула рукой и не стала напоминать Михаилу Константиновичу о том, как высасывали соки из России коммунисты, которым Михаил Константинович явно симпатизировал. Разговор протекал в бесполезном русле.