Теперь оставалось решить, что делать с Синтезом. Ясно, что ему нечего больше топтать землю. Сколько уже народу отправил на тот свет своей отравой.
– Живи, черт с тобой, – вернулся Скотч в угол, где елозил по кафельному полу Синтез. – Но прежде тайничок свой сдай.
– Какой тайничок?
– С рыжевьем, баксами. А главное с отравой. Не тяни, а то меня ведь знаешь.
…Тайник был не супер, так, для лохов – вделанный в стену небольшой сейф. Скотч, не глядя, побросал его содержимое в неразлучный кожаный планшет. Пожалуй, это компенсирует потерянное в ларьке, а значит время потрачено не напрасно.
Пакетик с белым порошком Скотч принес на кухню и высыпал в глотку Синтезу, – все, до последней крупинки, замотав рот клейкой лентой, чтобы не выл.
– Передоз – тяжелый случай, – покачал Скотч головой.
Завершив таким образом трудовой день – за окнами качалась, пуржила, глухая февральская ночь, – бандит прошел в спальню. Закутавшись в одеяло, Кристина забилась в угол огромной кровати – настоящего сексодрома.
Скотч нащупал в кармане острый нож «кершау» и, не раздеваясь, прилег рядом:
– Скажи мне еще раз «коханый»…
Открываясь, мягко щелкнул нож. По-другому Скотч не мог. Его любовь означала смерть.
Глава десятая
По всем параметрам ада
1. Разговор по душам в «Голубых джунглях»
Перед входом в клуб «Голубые джунгли» Вова Сытенький тронул Токмакова за рукав:
– Вадим, я бы очень попросил… Сделайте мне одно одолжение – забудьте, что вы из. Этой вашей организации.
Предложение не подкупало оригинальностью. С подобным к Токмакову обращались не раз. Отвечал он примерно одно и то же.
– На водопое лев кроликов не трогает! – и в этот раз произнес Токмаков, имея в виду, что закроет глаза на мелкие нарушения, которыми грешит любой кабак. Действительно, зачем льву кролики, если он охотится за антилопой. – Закон джунглей!
Голубые глаза Вовы Сытенького замигали как испортившийся светофор:
– Так ты уже здесь был!
Токмаков пожал плечами, еще раз внимательно оглядывая массивный фасад здания, у которого они с трудом припарковали свои машины. Это был один из «очагов культуры» времен первых советских пятилеток, которые сейчас живут, сдавая в аренду свои помещения. Нет, кажется, сюда его не заносило.
– Так был, или нет? – с непонятной настойчивостью допытывался Сытенький, пытаясь заглянуть в глаза Токмакову.
– Какая разница?
– Огромная! Ведь мы назвали наш клуб «Джунгли». И раз ты вспомнил о законах джунглей, то был! Я сердцем чувствую. Вот послушай, как оно, бедное, колотится, – и Вова Сытенький, с неожиданным проворством завладев рукой Токмакова, приложил ее к своей груди.