– Пока все происходит наоборот. За грехи этого господина льют кровь другие.
Взяв протянутую визитную карточку, Карел Бредли прочитал: «Федеральная служба финансовой разведки России. Управление по Санкт-Петербургу. Капитан Токмаков Вадим Евгеньевич».
Капитан… На черной куртке того были мятые погоны поручика, то есть старшего лейтенанта. За тридцать добавилась одна звездочка? Плоховато с продвижением по службе на том свете… Да нет, все это ерунда. Было бы ерундой, если бы не фамильное сходство…
В свою очередь Вадим Токмаков изучал визитную карточку иностранца. Она – с золотым обрезом и гербом в левом уголке – зримо свидетельствовала: перед ним важная шишка. Помимо визитной карточки об этом говорило лицо ее обладателя – холеное, с волевым подбородком лицо человека, способного на поступок.
Минуту или две они смотрели друг на друга поверх стаканов с уже отгоревшими «Б-52». Так обменивались взглядами сквозь бронебойное стекло пилоты советской «тушки» и американского «ориона», встретившись на параллельных курсах в патрульном полете над Северным Ледовитым океаном где-нибудь на траверзе мыса Барроу.
«Холодная война» уступила место войне финансов, дипломатии, нервов, но основные действующие лица остались теми же. Это прочитал Карел Бредли во взгляде Вадима Токмакова.
А Вадим уловил в беспокойно бегающих глазках американского визитера еще и нечто личное, мерцающее как болотные огни в тумане.
Не чокаясь, как на поминках, Токмаков и Бредли одинаково привычно выпили, кивнули, отвели взгляды.
– Доиграем партию? – спросил Токмаков у Гайворонского, кивнув на бильярдный стол.
– Нет, у меня разговор с мистером Бредли, – отказался Иван Гайворонский и, подойдя к тому, тихо шепнул бизнесмену на ухо:
– О малышке Гертруде. Ей угрожает большая опасность. Колоссальная, как ваша статуя Свободы!
Глава четвертая
Лучше раз напиться крови…
1. «Белоснежка» и три гнома
Токмаков в две минуты растасовал по лузам бильярда все шары, достал сигарету. Скучно, вечер пропал.
Но тут же рядом вспыхнул огонек, прозвучал вкрадчивый голос:
– Не хотите провести ночь с «белоснежками»? Или на время – пятьдесят баксов за час.
Это были те самые чернокрылые ласточки, на время упорхнувшие.
– А кто белоснежки-то?
– Мы.
– Понятно. Но я как будто не похож на гнома.
Отказавшись от обслуживания по льготному тарифу, Вадим вернулся в свой гостиничный номер, благо для этого надо было только подняться на третий этаж.
И сразу угодил под шквальный огонь:
– Исторический момент – явление господина Токмакова народу. Неужели великий той [45] по случаю вручения американским мурзой ярлыка на княжение здешним финансовым аборигенам завершен?