«Педрилы» и «недоноски», то есть политики и государственные деятели разного масштаба, судя по их готовности отвечать на самые каверзные Машины вопросы, действительно высоко ценили роль журналиста в обществе. В отличие, между прочим, от страны, где Маша родилась и собиралась жить, несмотря на попранные кланом чекистов идеалы демократии.
Яркой звездочкой она прочертила европейский небосклон и вот залетела на пару дней в родные пенаты, встретившие неласково.
Мало того что погода была мама не горюй, так еще студийная машина «…не хватает искру, падла, Левик после кризиса экономит, всех на „Газели“ пересадил, мы стараемся, пашем, а они!..»
Последняя цитата была выхвачена Машей из эмоционального монолога, присланного за ними в аэропорт «Пулково-2» шофера. И она тоже содержала типично русскую логику: люди же стараются, а результат… Что результат, когда люди стараются!
Упомянутый в тексте Левик, он же Лев Борисович Кизим, был работодателем всех троих – шофера, с остервенением крутившего ключ в замке зажигания, Сулевы, уже разжившегося где-то бутылкой пива, и Маши, замерзавшей в холодном микроавтобусе.
В отношении Маши он, в смысле Лев Борисович Кизим, кроме профессионального интереса имел еще и другие притязания. Притязания определенного свойства, Машей в общем-то уже удовлетворенные, – иначе черта с два она попала бы на теплое и хлебное местечко в европейском корпункте, в царстве демократии и либеральных ценностей.
Но продолжения Маша никак не хотела. Как, впрочем, и расставаться с Европой, только вкусив от всех ее прелестей. Так что в известном смысле они с Левой были в одинаковом положении. В положении осла, которому показали аппетитную морковку, чтобы тот двигался определенным курсом.
Но решать предстояло Маше. И не далее как через пару часов. Лева ждал ее в студии, откуда они должны были поехать в «Мексиканский ресторанчик». Маша его помнила. Там подавали куриные крылышки столь термоядерно перченые, что отведавший их привставал со стула с выпученными глазами. Еще немного – и полетит!
Маша подумала, что с нее достаточно полетов, как во сне, так и наяву! Даже получается некий перебор. И глупо не воспользоваться поводом, чтобы…
– Слушай, Дим Димыч, ты не будешь против, если я тебя покину? Чего ради нам мерзнуть тут вдвоем! Возьму тачку, и …
– Я-то не буду, – перебил Сулева. – За полгода ты мне и так надоела. Но вот шеф захочет узнать, куда ты делась. Ведь ты едешь не на студию, угадал?
Маша предпочла не вдаваться в подробности:
– Я отзвоню ему на мобильник. А на студии мы с тобой встречаемся завтра. Часиков… в …надцать, с учетом разницы в часовых поясах.