Наверное, он был и таким, – пробитым на всю голову!
Через пробки, по февральской грязи Токмаков гнал на Васильевский остров. Если в деле замешана всесильная ФСО, история получалась действительно интересная. Но зачем гадать? Уже сегодня это будет ясно.
Над Васильевским небо всегда было чище, чем в других районах города, и дожди здесь шли реже. Жаль, не увенчалась успехом идея Петра сделать город Северной Венецией. Вот только ездить на чем? На гондолах?
Токмаков представил Машу на борту гондолы. Вот наклоняется зачерпнуть воды узкой сильной ладонью.
Он представил ее такой, какой она была вчера в его небогатой вещами и квадратными метрами комнате на Измайловском, – веселой, с чертенятами в карих глазах.
Они договорились созвониться ближе к вечеру.
Морской вокзал подпирал небо восьмидесятиметровым титановым шпилем, по недосмотру мафии металлистов еще не сданным в палатку по приему лома за ближайшим углом.
Байкалов ждал перед входом, вышагивая на ветру в куцей курточке на рыбьем меху.
– У меня такое ощущение, будто со вчерашнего дня мы скованы одной цепью, – мрачно сказал сокурсник.
– Гляди, накаркаешь, скует нас ФСО одними наручниками.
– Тьфу на тебя, – Байкалов сплюнул через левое плечо.
За его плечом с двумя большими звездами открывался горизонт, – та самая воображаемая линия, где встречаются море и небо. Чем настойчивее к нему плывешь, тем дальше отодвигается. Токмаков явственно ощутил аналогию со своей работой: всю ее никогда не переделаешь.
Ледокольный буксир выводил на фарватер какое-то судно под иностранным флагом.
– Отсюда начинаются паромные линии до Киля, Роттердама, Оксельзунда, – сказал Байкалов, перехватив его взгляд. – Наша установка ушла на пароме в Роттердам.
– Ага, уже «наша»! Еще утром говорил, помнится, – «твоя».
– На лавры не претендую. Но моя догадка была правильной: в документах эта штука черным по белому записана как установка по сохранению генофонда нации.
– Если там и в самом деле ФСО замазана, они могли вывезти под своим флагом хоть ядерный реактор!
– Мы бы не пропустили!
– Свежо предание…
– Напротив, это предание старой закалки, – возразил Байкалов, увлекая Токмакова в здание вокзала. – У нас в Федеральной пограничной службе дури, конечно, хватает, маразма чисто армейского. Но! Но зато и дисциплина кой-какая сохранилась, принципы сохранились, поэтому и доверие к нам тоже пока наличествует. Взять хоть наш отряд. Вся охрана государственной границы по морской линии от Питера до Выборга. Отдел пограничного контроля. А теперь вот и проверка грузоотправлений. Сейчас познакомлю тебя с одной отличницей боевой и политической подготовки. Через нее установочка шла…