Одно молниеносное движение, и в моей ладони, раскрытой перед его лицом, лежат три пуговицы, только что сорванные с его плаща.
– Видите? С той же лёгкостью я мог бы сломать вам руку. Человек, которого вы считаете Абу аль-Хаулем, способен проделать то же самое. А Робер Сиретт не сможет этого, даже если ему очень захочется. Теперь понимаете?
– Думаю, что – да, – медленно произнёс Дорман, задумчиво рассматривая пуговицы, которые перекочевали в его ладонь. – Вы очень… убедительны в своих доводах.
– В таком случае желаю вам счастливой охоты. Не обижайте Жюли, Дорман, в ней что-то есть, – кивнув ему на прощание, я неторопливо направился к застоявшемуся в ожидании «Порше».
– Мы ещё увидимся с вами, Дюпре, – мягко сказал мне вслед Дорман. В его словах не было даже намёка на угрозу. Спокойная уверенность, ничего более.
– Вряд ли, – ответил я, не оборачиваясь. Как и богиня Тихе, я всегда честно соблюдал условия сделки. Вы просили опознать Сиретта? Я это сделал. Так что теперь, господа, будьте любезны оставить меня в покое.
* * *
Всю первую половину следующего дня я провёл в зале для тренировок, через пот выгоняя немалое количество виски, которое было выпито за последние несколько дней. Разминка, ката, макивара, боевой шест и наконец – меч. Лишь добившись полного единства катаны и шото , слившихся в одно целое с моим телом, я разрешил себе остановиться. Наскоро приняв душ и позавтракав, я позвонил вниз, консьержу. Личных посланий сегодня получено не было, а все газеты я настоятельно посоветовал выкинуть в помойку. Электронная почта также решила воздержаться от неприятных сюрпризов, погода в этот день стояла просто отменная, и, наслаждаясь чашечкой кофе в кресле у окна, я окончательно уверовал в то, что чёрная полоса моей жизни наконец-то закончилась. Самое время было подумать о повседневных делах. Например, о башмаках и сургуче, капусте, королях… Да мало ли дел может найтись у джентльмена, который пытается себя хоть чем-нибудь занять?
Для начала можно было сменить компьютер. Отыскав в Сети соответствующую страничку и выбрав фирму, показавшуюся мне достойной, я заказал самую распоследнюю модель и тут же оплатил её по кредитной карте. Доставка гарантировалась в течение трёх часов, и, перезвонив консьержу, я предупредил его о грядущем нашествии. Затем, после некоторых раздумий, я обратился к адресам фирм, занимающихся продажей недвижимости. Но, увы, привлекательный образ домика в Нормандии, созданный моим воображением, развеялся, едва только я ознакомился с существующими ныне ценами. Даже учитывая страховку, которая полагалась мне за сгоревший в Брайтоне дом, результат всё равно выглядел плачевно. Имеющихся в моём распоряжении средств едва хватало на полуразрушенное строение где-то в районе Лилля. Фирма любезно прилагала фотографию «избушки», и одного взгляда на неё было достаточно, чтобы я отказался от этой затеи. Лишь фанатик-археолог мог согласиться на подобное жильё. Всё остальные дома, выставлявшиеся на продажу, находились либо в небольших городках, что меня никак не устраивало, или же в такой глуши, что сама возможность выбраться оттуда казалась проблематичной. Любовь к одиночеству, свойственная мне, была далека от тяги к отшельничеству, и от мечты о домике со скрипучей лестницей пришлось отказаться.