— Где Макс добывал таких женщин? — Питт размышлял вслух. — Если высокородная женщина желает сходить на сторону, высшее общество предоставляет ей достаточно таких возможностей.
Паркинс с интересом глянул на Питта. Вся его профессиональная жизнь прошла в Девилз-акр или в схожих районах: Уайтчепеле, Спиталфилдсе, местах, где он никогда не говорил с представителями высшего света.
— Правда? — Паркинс словно заглядывал за пределы его собственного мира.
Питт приложил все силы, чтобы изгнать из голоса даже намек на снисходительные нотки.
— Мне известно несколько расследований, которые это выявили, — ответил он с легкой улыбкой.
— Женщины? — остолбенело спросил Паркинс.
Томас замялся. Паркинс работал в Девилз-акр, среди грязи и отчаяния. Большинство здешних обитателей родились с тем, чтобы каждый день цепляться за жизнь и умереть молодыми. И Питт понимал, что любому необходим идеал, пусть и недостижимый: без грез жить нельзя.
— Несколько, — он сознательно погрешил против истины. — Только несколько.
Паркинс вроде бы расслабился, озабоченность с лица ушла. Возможно, он тоже знал, что сказочной страны, которая существовала в его воображении, нет, но так хотелось, чтобы она была…
— Вы хотите узнать, где найти Амброза Меркатта? — спросил он.
— Да, пожалуйста.
Питт записал адрес, продиктованный Паркинсом, они еще немного поговорили, а потом он отбыл в холодный вечер. Небо очистилось, и восточный ветер острыми иглами вонзался в лицо.
На следующий день Питт первым делом заехал в участок, чтобы узнать, не поступили ли новые сведения, но его ждало только заключение о вскрытии Пинчина, а в нем он нашел лишь то, что уже знал. Потом он вернулся в Девилз-акр, чтобы разыскать Амброза Меркатта.
Задача оказалась не столь легкой, как он себе представлял. Амброз лично присматривал за своими шлюхами, а потому в одиннадцать утра еще не встал и никого не хотел видеть, особенного полицейского. Прошло полчаса, прежде чем Питту удалось сломить сопротивление его слуги, и протестующего Амброза привели в гостиную, застеленную светлым ковром, с мебелью под шератон[9] и эротическими картинами новой декадентской волны на стенах. Вьющиеся волосы худого и женственного Амброза падали на лицо, скрывая узкие, выщипанные брови и светлые припухшие глаза.
Питт сразу понял, почему Макс без труда оттеснил Амброза с главенствующих позиций. Мужское начало Макса влекло к нему женщин, которые работали на него, и он самолично мог оценить и выбрать лучших проституток. Может, даже и кое-чему научить. В этом природа дала ему куда больше, чем Амброзу, и тот, со всем его умом, тягаться с Максом не мог.