Я - снайпер Рейха (Оллерберг) - страница 128

Я определил, что владельцу ресторана на вид было уже под шестьдесят, а его жена выглядела на двадцать лет моложе. Удивление и испуг отчетливее проступили на их лицах, когда они увидели других русских, которые, постреливая, возвращались к машинам. Я насчитал их двадцать три. Они громко спорили о чем-то. Речь, очевидно, шла о женщине. Владелец ресторана вдруг понял, что должно случиться, и бросился на ближайшего к нему солдата. Но венгр был тут же сбит с ног ударом винтовочного приклада в спину. Двое солдат подтащили его к фонарному столбу и привязали к нему его шею и руки. Остальные русские бойцы тем временем уложили кричащую женщину на капот первого джипа. Один держал ее руки, а другие развели ее ноги. Их командир, который был старшим лейтенантом, воспользовался своим правом первенства. Он вытащил нож из голенища своего сапога и, отпустив несколько пошлых шуточек, которые вызвали среди остальных солдат ужасный хохот, разрезал и сорвал трусы с венгерки. После этого он спустил штаны и под гогот своих товарищей стал насиловать ее, неистово двигая своей задницей.

Из своего укрытия, которое находилось всего в тридцати метрах от русских, я смотрел на происходящее со странной смесью волнения и отвращения. Но эти чувства вскоре сменились ненавистью и бессильной яростью при виде того, что случилось дальше. Русские один за другим по порядку, согласному их ранжиру, продолжали насиловать беспомощную женщину, которая неподвижно лежала на капоте. Их молочно-мутная сперма стекала по ее ногам и капала на землю, сползая с капота. А ее связанный муж был обречен бессильно смотреть на это, оставаясь безмолвным. Но в его глазах играли зловещие, животные огоньки. Ушло около часа, прежде чем все двадцать три русских получили свое. Я не мог ничего сделать. Я находился слишком близко и не имел возможности сменить позицию или отойти так, чтобы не быть замеченным. Взглянув на свои часы, я вдруг понял: «Дивизия должна была начать атаку в 9.00. А уже десять минут десятого». Это означало, что мои товарищи уже движутся в район наступления. Мне нужно было только дождаться, когда они подберутся ближе. Тогда я смогу соединиться с ними, когда они будут проходить здесь и, таким образом, избегу риска оказаться подстреленным бойцами из моей собственной части.

Артиллерийский огонь, к счастью, обрушился на другую часть города. Что удивительно, этот удаленный огонь не особенно встревожил русских. Почти спокойно они грузили награбленное в свои машины. А поруганная женщина все еще лежала без сознания на капоте джипа. Но кровь моя буквально вскипела от того, что произошло дальше. Несколько русских снова столпилось вокруг женщины. Они опять о чем-то спорили. Потом двое из них подхватили ноги женщины и развели их, в то время как третий вытащил из кобуры сигнальный пистолет, зарядил его и засунул ствол женщине между ног. Со стоном она пришла в себя за мгновение до того, как он нажал на спусковой крючок. Красная сигнальная ракета со свистом вошла в ее тело и запылала. Я никогда прежде в своей жизни не слышал такого воя, какой вырывался из горла женщины, когда жидкая красная огненная лава полилась из ее влагалища. Обезумев от боли, она скатилась с капота и начала корчиться на земле, воя и дрожа. Я был парализован ужасом, но русским солдатам, казалось, нравилось такое зрелище.