Сара посмотрела на Жан-Клода. Что было бы с ними без него, без этого доброго человека, который принял их как родных? Сегодня он будет переводить показания Луизы в полиции и, без сомнения, постарается сделать это испытание менее болезненным для нее.
После обеда Луиза и Сара подошли к бассейну.
Они долго молчали, потом Луиза спросила:
— Можешь кое-что сделать для меня? Подождешь, пока я выйду из полиции?
— Конечно.
Было около шести вечера, когда Луиза и Жан-Клод вышли через заднюю дверь штаб-квартиры полиции в Каннах. Сара наблюдала из машины, как Луиза что-то сказала Жан-Клоду и расцеловала его. Потом она направилась к ней. Сара догадывалась, куда они сейчас поедут, хотя и не знала, стоит ли это делать. Впрочем, возражать Луизе она не стала.
Доехав до гавани, Сара припарковалась.
— Я подожду здесь, а ты иди.
Луиза благодарно улыбнулась.
Она дошла до берега и остановилась, глядя на море. В свете заходящего солнца «Валгалла» казалась особенно красивой.
Луиза знала, что Джейк плавал всю ночь, и не сомневалась: он проведет в море не один месяц, надеясь обрести покой. Сердце ее наполнилось состраданием и жалостью. Луизе хотелось бы как-то облегчить его боль, но она знала, что никто не в силах помочь ему.
Интересно, на борту ли он сейчас, подумала Луиза. Впрочем, это не так уж важно. Скоро он уедет, окунется в привычную для него и неведомую для нее жизнь. А она?.. Луиза улыбнулась. Пока она не представляла себе, что делать дальше, и была уверена только в одном, что никогда не забудет Джейка. Пожелав ему мысленно доброго пути, она повернулась и пошла к ожидавшей ее Саре.
Через пятнадцать месяцев
Радостный звон церковных колоколов плыл над Уилтширом. Элегантные дамы и мужчины окружили невесту и жениха. Солнце выглядывало из-за туч, а любопытные лица деревенских жителей — из-за занавесок. Всем нравилась эта веселая свадьба.
Это было венчание, потому что Сара и Моранди вступили в гражданский брак два дня назад, в Лондоне. Медовый месяц они провели еще раньше, в Лакнэм Парк, в нескольких милях отсюда, потом побывали в более экзотических местах, которые предложил посетить Моранди.
Сара сияла, утопая в белых кружевах. Ее шестилетний приемный сынишка пускал пузыри из жвачки. Лицо Моранди поминутно менялось: смущение сменялось восторгом, восторг — нежностью. Все это зависело от того, на кого он смотрел. Сейчас, придя в неистовство, Моранди отвесил оплеуху сынишке, и жвачка размазалась по его веснушчатым щекам. Моранди смущенно посмотрел на свою руку. Его первая жена, Долли, сунула ему носовой платок, а вторая — Тина, схватила за ухо своего отпрыска.