Год спустя, в марте 1998 года, Шарль предложил ей помощь, пообещав обратиться к директору Департаментского управления по санитарной и общественной деятельности либо к министру социальной защиты. Шарль Геликян был всесилен. Сначала Диана отказалась, но когда поняла, что ее анкету положили под сукно, согласилась — при условии, что мать никогда об этом не узнает.
Несколько месяцев спустя она получила согласие органов опеки, и Шарль посоветовал ей обратиться в приют, патронируемый Фондом Борья-Мунди, который он финансировал.
В сентябре Диана улетела в Ранонг и забрала Люсьена. Неожиданно она вспомнила, что в вечер аварии была у матери на званом ужине и, когда уходила, Шарль вышел попрощаться и взглянуть на ребенка. Он так растрогался, что притянул ее к себе и поцеловал. Тогда она не поняла смысла этого жеста, хотя была уверена, что Шарль не пытается за ней приударить. Поцелуй скрывал иную реальность. Человек с двумя лицами ликовал при встрече со своим Стражем. Человек с ужасным прошлым и загадочной улыбкой, терпеливо ждущий, когда на пальцах ребенка проявятся мистические цифры и он отправится на встречу со своей молодостью.
Шарль Геликян: пятьдесят восемь лет, владелец нескольких кабинетов психологического консультирования крупных предприятий, личный советник крупнейших французских промышленников, консультант министров и политических деятелей по стратегическим вопросам. Представительный и очень влиятельный человек, вращающийся в высших властных сферах, но оставшийся альтруистом и гуманистом.
Диана ничего не знала о его прошлом. За одним-единственным исключением, которое как раз и могло иметь отношение к делу: Шарль был леваком троцкистского толка. Так, во всяком случае, утверждал он сам, когда с увлечением рассказывал о своей бурной молодости. А что, если на самом деле он был убежденным коммунистом, твердолобым членом партии и в 1969 году, как и Филипп Тома, ушел за «железный занавес»? Геликян был достаточно умен, чтобы говорить о себе полуправду, пресекая тем самым любые попытки покопаться в его прошлом.
Она живо представляла себе юного стройного Шарля на парижских баррикадах в мае 68-го. Легко вычислялась и его встреча с Филиппом Тома на психфаке Нантерского университета. Когда парижский бунт провалился, молодые люди вполне могли вместе придумать безумный план: перебраться жить на «красный континент». Оба наверняка страстно интересовались парапсихологией и надеялись, что в СССР им удастся продолжить углубленное изучение паранормальных способностей человека.
Картинка начинала складываться. Добравшись до Советского Союза, перебежчики попали в психологическую лабораторию при токамаке. Они участвовали в опытах с ТК-17, войдя в узкий круг посвященных, жаждавших добиться невозможного.