— О'кей. У меня здесь ушиб мозга. Наверняка двусторонний. Так. Мне срочно нужен педиатр. Немедленно! Вы записываете?
Диана сжала губы. Ей казалось, что слова впечатываются в ее плоть, обжигают кожу. Врач выбрался из-под стального чрева грузовика. Поверх белого халата на нем была куртка.
— Кома, именно так… По шкале Глазго…
Он молниеносным жестом поднял веки мальчика, пощупал пульс на шее и запястьях.
— …четыре.
Он снова заглянул Люсьену в глаза.
— Подтверждаю: четыре по шкале Глазго. Педиатр выехал? — Он осмотрел руку мальчика и добавил: — Открытый перелом правого локтя. Скальпированная рана головы. Неопасная. Следующий сеанс связи через десять минут.
Стоявший рядом с ним медбрат торопливо открывал откидной клапан рюкзака на липучке, другой сворачивал одеяла и отгораживал раненого ребенка искореженного металла. Пожарные натягивали тенты, чтобы защитить медиков от дождя. Никто не обращал на Диану ни малейшего внимания.
Врач начал массировать челюсти Люсьена, осторожно оголяя его шею. Фельдшер надел ему шейный корсет, и доктор одним движением защелкнул его.
— Хорошо. Интубируем.
В его руке как по волшебству появилась прозрачная трубка, он ввел ее в приоткрытый рот мальчика, а второй фельдшер поставил катетер в левую руку Люсьена. Они действовали, повинуясь рефлексам, выработанным за годы работы в экстремальных условиях.
— Какого черта вы тут делаете?
Диана подняла глаза. Врач не стал дожидаться ответа — пелена дождя не скрыла от него отчаяния во взгляде женщины — и нетерпеливо спросил:
— Сколько ему лет?
Она что-то пролепетала, потом повторила — громче, перекрывая шум дождя:
— Шесть или семь.
— Шесть или семь?! — рявкнул врач. — Вы издеваетесь?
— Он мой приемный ребенок. Я… я только что его усыновила. Всего несколько недель назад.
Доктор собрался было что-то сказать, но передумал. Он расстегнул курточку Люсьена, приподнял свитер. У Дианы перехватило дыхание: тело Люсьена было черным. Прошло несколько бесконечных минут, прежде чем она поняла, что это не кровь, а машинное масло. Врач вытер марлей грудь мальчика и спросил, не поднимая глаз на Диану:
— Знаете его анамнез?
— Что-что?
Он сварливо пояснил, приклеивая пластырем электроды к груди маленького пациента:
— Чем болел ваш сын? Что вам вообще известно о состоянии его здоровья?
— Ничего.
— Вы сделали ему прививку от столбняка?
— Да. Две недели назад.
Врач протянул проводки второму фельдшеру, тот подключил их к ящику в черном холщовом чехле, а доктор надел на руку мальчика браслет тонометра. После сигнала еще два провода присоединили к другому аппарату.