— Ты куда собрался? — Максим перехватил Норманна на выходе из замка. — Одной стрелы мало? Или решил, что все твои враги мертвы?
— Отстань, я к Тикшу, надо отдать макеты для родового Рунова кола.
— Сержант! — Максим кликнул стражника у ворот. — Пошли кого-нибудь к ювелиру, князь желает с ним говорить.
— Ну зачем так! — недовольно поморщился Норманн. — Прогулка пойдет мне на пользу.
— А теперь пошли в бронную, вместо прогулки будет тебе примерка нового доспеха.
Некоторое время оба шагали молча, пока князь не вспомнил о том, что так и не разузнал о возможном взаимодействии со степняками.
— Можешь подробнее рассказать о кочующих в степи племенах? — спросил он у Максима.
— В летописях их называют по-разному, но в целом это потомки половцев, они же кыпчаки, более известные как ногайцы.
— По степи бегают не только ногайцы, — не согласился Норманн, — сам говорил, что Тохтамыш объединил два рода, тохте и мишари.
— Я ответил на поставленный вопрос, — фыркнул Максим, — научись правильно формулировать вопросы.
Князь недовольно на него глянул, но решил не дерзить, поэтому вопрос прозвучал вполне нейтрально:
— Что связывает половцев и монголов? Почему прикаспийские племена приняли в свои стойбища монгольских ханов и подчинились их воле?
— Для диких кочевников определяющим фактором является грубая сила, — ответил Максим.
— Другими словами, в свое время Чингисхан поставил половцев перед выбором: или их уничтожают, или они принимают присланных повелителей? — уточнил Норманн.
— Абсолютно правильно, стоило Тамерлану разгромить Золотую Орду и отрубить голову бекляре-беку, как половцы моментально перебили монгольских ханов.
Норманн пытался вспомнить хоть что-то из истории походов Тамерлана. Вроде великий полководец дошел до Руси и повернул обратно или же поход завершился после карательной экспедиции в Крым? В конце концов, это не важно.
— А как изменился расклад сил после возвращения мусульман в Центральную Азию? — спросил он.
— Поход в Персию закончился провалом. Население не пожелало сменить зороастризм на ислам. После этого и возникли идеи Империи Великих Моголов и похода в Индию, — коротко ответил Максим.
— Ты хотел сказать в Пакистан? — поправил князь.
— Сейчас Индия — это все, что южнее Центральной Азии, — усмехнулся собеседник.
— История распространения ислама меня интересует меньше всего. Что произошло в междуречье Волги и Дона?
— Если в общих чертах, то половцы разделились на Большую орду с землями от Астрахани до Дербента и Кубанскую орду.
Несколько минут заинтересованный князь обдумывал возможный политический пасьянс. Ситуация сложилась такая. Потревоженные Тамерланом османы ушли на запад, а персы в ответ попытались прорваться к Азову, но застряли на Северном Кавказе. Благоразумные торговцы снова вспомнили про морские корабли и возобновили прямые перевозки из Бандар-Е Анзали в Астрахань. Генуя с Венецией оказались отрезанными от китайских и индийских товаров. Путь по Днепру был открыт исключительно для фантазеров, поскольку протяженность порогов составляет семьдесят пять километров с перепадом уровня воды в сорок метров. Это не караванный маршрут, а тест-драйв для кандидатов в камикадзе. Купечество Южной Европы спонсировало попытки захвата Александрии. Потом, потерпев фиаско, в отчаянии придумало эпоху Великих географических открытий. Таким образом, у них остался последний шанс найти дорогу в Индию — отправиться в плавание через неведомые океаны.